Защитник ДНР «Варяг»: Восставший Донецк верил, что Россия его не бросит

Ответом на государственный переворот в Киеве стала Русская весна в Новороссии. Уже 23 февраля 2014 года, на следующий день после бегства из украинской столицы законного президента Виктора Януковича, начались массовые акции протеста на всём тогда ещё Юго-Востоке Украины — от Харькова до Одессы. И если в Крыму всё закончилось 16 марта 2014 года историческим референдумом о воссоединении с Россией, то на материковой части Новороссии, где также с нетерпением ждали «вежливых людей», события стали развиваться совсем по иному сценарию.

На многотысячные акции протеста против госпереворота на Украине и за тесное единство с Россией, в ходе которых протестующие поднимали над административными зданиями и учреждениями в Харькове, Донецке, Луганске, Днепропетровске, Запорожье, Херсоне, Николаеве, Одессе российские флаги, новый украинский режим ответил репрессиями и террором в отношении активистов. Так, в Донецке 6 марта 2014 года СБУ задержала народного губернатора Павла Губарева. Несколько раз пытались задержать лидера общественной организации «Донецкая Республика» Андрея Пургина.

14 марта в Луганске был задержан лидер «Луганской гвардии» Александр Харитонов. В Харькове неонацистские молодчики во главе с будущим командиром батальона «Азов» Андреем Билецким вечером 14 марта убили двух молодых ребят-антимайдановцев Артёма Жудова и Алексея Шарова.

К началу апреля 2014 года протестное движение начало постепенно идти на спад. Подобные прошумевшим в марте сполохам первой грозы акции Русской весны, казалось бы, стали затухать.

Русский гром с новой силой грянул в не предвещавший ничего экстраординарного воскресный день, 6 апреля 2014 года. В Донецке и Харькове тысячи людей в очередной раз взяли штурмом здания областных советов, а в Луганске — здание областного управления СБУ с его оружейкой.

Следующий день, 7 апреля 2014 года, стал историческим и переломным для всей Новороссии. В Донецке занявшими здание областной администрации активистами была провозглашена Декларация о государственном суверенитете Донецкой Народной Республики, положившая начало созданию независимой ДНР.

О событиях, в ходе которых появилась на свет Донецкая Народная Республика, Царьграду рассказал один из организаторов Русской весны в Донбассе, руководитель силового блока общественной организации «Донецкая Республика», а затем ополченец ДНР Александр Матюшин (позывной «Варяг»).

Александр Матюшин. Фото из соцсетей

Царьград: Расскажи об исторических событиях 6-7 апреля 2014 года? Чем для тебя они запомнились, и как происходило провозглашение Декларации о суверенитете ДНР?

Александр Матюшин: 6 апреля началось с того, что я проснулся от телефонного звонка. Мне сообщили, что СБУ вместе с милицией проводят обыск по адресу, где я жил 10 лет назад. Потом позвонили соседи ещё одной квартиры, в которой я жил. Обыски провели везде, кроме последнего места моего жительства, где я проживал без регистрации. Также прошли обыски у Андрея Пургина, а за Денисом Пушилиным была установлена слежка.

Мы собрались на площади Ленина, переговорили и решили: либо сегодня, либо никогда. Попутно я встретился с активистами, с командирами боевых групп, и после традиционного большого митинга на площади Ленина мы построили людей, собрали наиболее активную молодёжь и повели их на штурм областной администрации.

У здания обладминистрации (ОГА) находились милиция и внутренние войска, призванные откуда-то с Украины 18-летние пацаны. У них не было никакого желания защищать ОГА. Потолкались с ними немного, отобрали щиты и дубинки и с двух сторон — с центрального входа и сбоку, — вошли в здание обладминистрации. Вскоре после того, как мы там разместились и выбрали руководителей, приехали бойцы «Беркута», которым был отдан приказ нас зачистить, но, переговорив с Пургиным и другими лидерами, «беркутовцы» отказались выполнять приказы украинского руководства и заявили, что поддерживают нас.

После этого мы стали укрепляться, а Пургин, Литвинов, покойный Макович и другие лидеры всю ночь занимались подготовкой Декларации о суверенитете ДНР. 7 апреля Декларация была провозглашена перед множеством людей, собравшихся перед ОГА. В этот торжественный момент мои ребята поднимали на флагштоке перед зданием ОГА большой флаг ДНР, который до этого у меня хранился пять лет, ожидая своего момента. 

Также в ночь с 6 на 7 апреля мы захватили областное СБУ, вынесли оттуда некоторое количество оружия, которое было роздано надёжным соратникам. На 11 мая был намечен референдум о суверенитете ДНР, и с этого момента мы начали готовиться к его проведению.

В Донецке 12 апреля 2014 года. Фото: www.globallookpress.com

Ц.: А в чём непосредственно заключались твои обязанности в это время?

А.М.: Я как уполномоченный временного правительства ДНР координировал большое количество групп, которые были созданы тогда по всей Донецкой области. Плюс проводил активную работу в своей родной Макеевке. Везде, где я мог быть полезен, туда я ломился.

Всё происходило довольно хаотично, люди самостоятельно занимали райисполкомы и горисполкомы по всей области. В Донецк приезжали из городов и районов, нужно было координировать и договариваться с людьми, кто и как будет руководить проведением референдума. Потому что на тот момент центра власти как такового не было.

Ц.: Можешь вспомнить какой-то особо запомнившийся случай из тех дней?

А.М.: Над Макеевским горисполкомом, взятым под контроль восставшими, висел флаг ДНР, а над Червоногвардейским райисполкомом Макеевки, также находившимся под контролем восставших, ещё висел украинский флаг. Начальник райисполкома всячески препятствовал тому, чтобы его сняли, мотивируя тем, что крыша здания давно не ремонтировалась, прогнила, и лезть туда опасно. Потом туда приехал я как уполномоченный временного правительства ДНР. Говорю ему, мол, открывай чердак, сам туда полезу и сниму, всю ответственность беру на себя. Залез туда, а крыша недавно отремонтированная, свежий рубероид постелен. Взял, спустил украинский флаг и поднял флаг ДНР.

Ц.: Предпринимала ли украинская власть попытки зачистить здание Донецкой обладминистрации?

А.М.: Такая задача ставилась перед донецкой «Альфой», но Ходаковский отказался штурмовать ОГА. Это было его волевое решение. Милиция сразу самоизолировалась и в основном не принимала участия в событиях. Были попытки заслать провокаторов с целью всё развалить. Но тот бушующий, бурлящий революционный вулкан невозможно было ни развалить, ни возглавить.

Ц.: Фактически после провозглашения Декларации о независимости ДНР в Донецке образовалось двоевластие. В ОГА находилось временное правительство ДНР, а где в это время были назначенный Киевом губернатор Тарута, мэр Донецка Лукьянченко, другие чиновники?

А.М.: Где находился Тарута, я не знаю. Лукьянченко оставался мэром города, находился в горсовете, который в середине апреля взяли под контроль «оплотовцы» во главе с Александром Захарченко. К Лукьянченко претензий не было. Он был хорошим хозяйственником, управленцем и действительно заботился о городе. Лукьянченко оставался в горсовете до начала июля, до того как в Донецк пришёл Стрелков. Он работал и умудрялся ещё какие-то деньги для города выбивать.

Многие до последнего верили, что войны удастся избежать. Фото: www.globallookpress.com

Многие городские чиновники, по большому счёту, остались на своих местах. В районах, где я был осенью 2014 года комендантом, точно знаю, что большинство местных чиновников, работавших в довоенное время, остались на своих местах и до сих пор работают, кстати. В тот переломный момент органы местного самоуправления брали на себя ответственность за всех жителей вверенных им районов.

Ц.: В какой атмосфере проходил референдум о независимости 11 мая?

А.М.: Это был настоящий праздник народного единения. Люди ходили и поздравляли друг друга. Все верили в то, что после референдума ДНР, как и Крым, они войдут в состав России. Люди в тот день работали на полной самоотдаче. Потом уже началась война, разруха, потери, безработица, куча негатива, которая сейчас уже выливается в отторжение нынешнего руководства республики.

Ц.: Когда стало понятно, что война неизбежна?

А.М.: Многие до последнего верили, что войны удастся избежать. Даже когда шли бои в Славянске, а потом в Карловке, ещё не верили, что будет настоящая война. Даже когда украинцы 26 мая начали бомбить Донецкий аэропорт и разнесли примыкающий к нему посёлок Октябрьский, народ ещё не осознавал до конца, что происходит. Я тогда вернулся из боя из аэропорта, заехал в центр Донецка в «Грин Плазу», а там люди сидят, пьют кофе и смотрят в прямом эфире, как в нескольких километрах от них, в аэропорту, идёт бой и бомбит украинская авиация.

Ц.: Нет сожаления о том, что было сделано тогда?

А.М.:  Нет. Я, конечно, ни о чём не жалею и чётко отделяю общество от власти, понимая, что нынешняя социально-политическая модель построения государства для меня неприемлема. Но главное, что я принимал участие в создании и построении ДНР. Я шёл к созданию отдельного от Украины государства, отрыву русского Донбасса от антирусского государственного образования. И я этого добился. Я хотел построить для людей общество полной социальной справедливости, но этого, к сожалению, не получилось. Но это не значит, что свой негатив я должен проецировать на республику и всё, что было нами сделано, а не на чиновников, которые занимаются популизмом, демагогией и набиванием своих карманов...