Всем выйти из сумрака: Что не так в победных реляциях об оздоровлении экономики
Российская экономика постепенно выходит из тени, хотя значительная её часть всё же остаётся пока подпольной и полуподпольной. Об этом свидетельствуют данные, опубликованные Федеральной службой по финансовому мониторингу (Росфинмониторингом)
По данным ведомства, в 2018 году объём теневого сектора превысил 20 триллионов рублей, то есть составил примерно 20% от объема ВВП. С одной стороны, цифра выглядят откровенно пугающей, с другой – мы хорошо помним, что несколько лет назад всё было значительно хуже. В 2016-м теневой сегмент оценивался в 24,3 триллиона и составлял 28,3% от ВВП, в 2017-м цифры сократились до 18,9 триллиона и 20,5%. То есть имеет место позитивная, хоть и немного неспешная динамика.
Опять вопросы к методике
«Ужасы» российской статистики: Как Росстат поссорил Силуанова с Орешкиным
Тем не менее, как и во многих других ситуациях, когда наши федеральные ведомства рапортуют об успехах, возникают неизбежные вопросы к методам подсчета. Вообще, статистика – больное место российского государства: в декабре прошлого года глава Минфина Антон Силуанов распекал Росстат за непонятные методы подсчёта реальных доходов населения; вскоре после этого, перед Новым годом, ведомство Павла Малкова запуталось в индексе оливье, указав в документах несколько иные цифры стоимости традиционного российского салата, нежели те, что фигурировали в статистике 2017-го.
Заставляет задуматься о происхождении некоторых цифр и доклад Росфинмониторинга. Методология оценки данных в документе не приводится, поэтому не совсем понятно, что именно специалисты службы считают теневой экономикой. Ранее Росфинмониторинг относил к ней доходы от скрытых и неофициальных видов экономической деятельности, которая разрешена законом, то есть в отчёты не попадали откровенно криминальные деньги и большая часть расчётов между гражданами. Однако не факт, что ведомство не поменяло метод подсчёта, тем более что резоны для такого шага у службы были.
Фото: Frank Parker/shutterstock.com
Дело в том, что в 2008 году Россия продемонстрировала не очень хороший уровень противодействия отмыванию доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма. Нарекания вызвала прежде всего ненадлежащая прозрачность информации о бенефициарных собственниках активов. В результате международная Группа разработки финансовых мер по борьбе с отмыванием денег (ФАТФ) приняла решение поставить нашу страну на учёт и регулярно проводить мониторинг ситуации. И как раз сейчас Росфинмониторинг готовится к четвёртой такой проверке.
От шабашника до главы ОПГ
Почему рестораны и кафе в России уходят в теневой сектор экономики?
Впрочем, даже если российским властям действительно удалось существенно «ужать» теневой сектор, это ещё не значит, что стране крепко получшело. Теневая экономика – вещь неоднозначная, она включает в себя очень разные компоненты. Наряду с криминальным бизнесом – наркоторговлей, проституцией, изготовлением подпольного алкоголя – в неё входит экономическая деятельность, которая сама по себе законна, но ведётся без уплаты налогов и оформления разрешений.
И вот здесь уже очень много составляющих. Это и «серый» импорт, и производство неучтённой продукции на официально существующих предприятиях, и вся «гаражная экономика», продажа продуктов лично-подсобного хозяйства. Более того: к теневикам относятся фрилансеры, репетиторы, няни, сиделки, не оформленные официально в своих организациях водители, всяческие «мужья на час» и представители десятков других нужных и полезных профессий.
Фото: www.globallookpress.com
Всего в этой сфере на условиях постоянной занятости трудится около 20 миллионов человек. Еще порядка 10 миллионов калымят и шабашат от случая к случаю. Впрочем, это число может быть и гораздо большим: у специалистов в этом плане нет надёжной методики подсчёта, все сводится к экспертным оценкам. Так или иначе, миллионы законопослушных россиян оказались в одной лодке с нелегальными импортёрами китайского ширпотреба и организаторами подпольных фабрик.
И это, надо признать, весьма нехорошо. В первую очередь, потому, что с точки зрения государства для борьбы со всеми теневиками нужны примерно одни и те же средства: максимальное сокращение наличного оборота, ужесточение контроля за движением безнала и расширение полномочий контролирующих органов, – тот же Росфинмониторинг имеет право блокировать банковские карты граждан просто по подозрению в экстремизме, то есть ещё до того, как суд признает человека преступником. Но вот для экономики последствия от ликвидации ОПГ, выводящей из страны миллиарды долларов, и расправа с тысячей гаражных мастерских – имеют принципиально разные последствия.
Жулики в законе: Комфортная жизнь теневого бизнеса
Люди вместо нефти
Основными причинами, по которым бизнес уходит в тень, являются коррупция, избыточное давление регулирующих и контрольных органов плюс высокие налоги. Большинство граждан, оказавшихся в теневом секторе, вынуждены работать без оформления просто по факту того, что существует конкуренция за рабочие места, а российские предприниматели считают нормальным и выгодным для себя платить зарплаты в конвертах или без всяких объяснений сбрасывать на карту. В общем и целом, весь круг проблем замыкается на несбалансированном и неэффективном управлении экономикой.
При всём этом борьба с теневым сектором органично сочетается с устремлениями правительства добывать деньги из карманов граждан по принципу «люди – это новая нефть». Трудно не вспомнить инициативу депутатов, предлагавших отбирать у незарегистрировавшихся самозанятых россиян весь «незаконно полученный» доход. Служба судебных приставов тем временем демонстрирует весьма невысокую эффективность работы с гражданами, которым не хочется с ней общаться, а ФНС специализируется на работе с деньгами тех, кто уже сдался на милость государства. На этом фоне Росфинмониторинг выглядит практически идеальным инструментом для раскулачивания несознательных фрилансеров и подпольных репетиторов.
Фото: Artem Samokhvalov/shutterstock.com
С другой стороны, в службе отмечают, что настоящие воротилы финансового подполья действуют всё более изощрённо. Если в 2014-2016 годах эти деятели не мудрствуя лукаво с помощью «зеркальных сделок» выкачали из страны 13,5 миллиарда долларов, то теперь они используют сложные схемы «с использованием для расслоения и транзита финансовых потоков множества счетов фирм-однодневок». То есть деньги стали выводить вроде бы меньше, но при этом значительно хитрее.
Сумеет ли финансовая разведка удержаться от искушения искать не там, где нужно, а там, где легче, – вопрос открытый.
Теневая самозанятость: Минфин предложил ввести новый налог в России
При этом совершенно ясно, что 20 триллионов рублей – слишком большая сумма, чтобы государство могло закрыть на неё глаза. Для сравнения, это больше всех государственных расходов на 2019 год (18 трлн) и более трети всех доходов физлиц за прошлый год (57,5 трлн). По факту это три годовых выручки «Газпрома», которые крутятся не пойми где и обогащают неизвестно кого. Власти обязательно попытаются взять эти деньги под контроль. И дело тут не только в желании собрать налоги: такой объем неконтролируемых средств попросту опасен для страны. Ведь даже несколько миллиардов, попавших в руки к террористам, позволят набрать и вооружить настоящую армию.
Однако решать проблему нужно на том же уровне, на котором она создаётся: в сфере налоговой политики и защиты трудовых прав, оставив спецслужбам только узкий фронт работ, связанный непосредственно с организованной преступностью.