Топ-20 книг о России: Имперский взгляд

Чувство любви к Родине, ощущение сопричастности к своему Отечеству — одни из лучших качеств человеческой души.

Без любви, любви жертвенной, невозможно никакое человеческое общество, никакое национальное государство. Вся русская история — это история жертвенного патриотизма наших сограждан, без которого величественное здание Русского государства никогда бы не просуществовало вот уже более тысячи лет.

Но живое чувство родственной связи, кровных человеческих отношений, психофизического сходства, одинаковости поведенческих стереотипов ещё недостаточно для крепкого государственного союза.

Для того чтобы быть полноценным, деятельным и убеждённым русским патриотом, необходимо любовь к Отечеству скрепить, пронизать самым разнообразным знанием. Сознательным пониманием, как формировалась наша национальная история, наша вера, наше общество, наша государственность.

К огромному сожалению, наше деидеологизированное образование, как среднее, так и высшее, тяжело травмировано предыдущими временами подражательности и ориентированности на западные мировоззренческие стандарты. Теми методическими установками, которые не дают свободно развиваться русским обществоведческим наукам.

Но это не значит, что при желании нельзя заняться самообразованием. Это не значит, что русская литература не имеет авторов, которые нашли в себе духовные и интеллектуальные силы преодолеть туманы западнических наукообразных шаблонов, заманчивость революционных мечтаний и пойти в познавании Русского мира самобытными русскими путями.

Наиболее значимая часть имперской литературы о России перед вами:

1. Данилевский Николай Яковлевич (1822–1885). «Россия и Европа» (СПб., 1871). Самая старинная и самая известная русская идеологическая книга о культурно-исторических типах мировых цивилизаций.

Н.Я. Данилевский. Фото: www.globallookpress.com

Эту историософскую систему лучше читать, сочетая с несколькими статьями («Россия и франко-германская война» и «Горе победителям»), написанными Н.Я. Данилевским в продолжение своей знаменитой книги и вошедшими в «Сборник политических и экономических статей Н.Я. Данилевского» (СПб., 1890).

Суть размышлений автора в том, что:

Антагонизм Европы и России не только сохранится по-прежнему, но будет всё возрастать и возрастать — по мере возрастания внутренних сил России, по мере пробуждения и уяснения народного сознания.

И в том, что России как отдельной цивилизации необходимо «выступить из европейской политической системы… не принимать к сердцу европейских политических интересов, смотреть на дело как оно есть… где есть враг — там и видеть врага, а не считать его за друга».

Книга «Россия и Европа» и «Сборник…» неоднократно переиздавались в последнее время. Их тексты обязательны к внимательному прочтению.

2. Тихомиров Лев Александрович (1852–1923). «Религиозно-философские основы истории». Работа написана в 1913–1918 годах, лежала всё советское время в архиве и впервые опубликована (М., 1997).

Пожалуй, ещё более историософски значимое капитальное сочинение о духовной борьбе религиозных идей в мировой истории и их идеологически-цивилизационных преломлениях в политике.

Лев Тихомиров утверждал, что существует три основных устойчивых мировоззрения:

Первое

признаёт высшей силой Бога Создателя, Сверхтварную Силу.

Идея теистическая, или Богочеловеческая.

Второе, не признавая Бога,

считает наивысшими силами те, которые заключаются в природе и выражаются наиболее полно в человеке, приобретающем значение владыки вселенной, особенно при допущении идеи о происхождении ангелов от человека.

Идея гуманистическая, или человекобожие.

Третье

считает главной силой то существо, которое в христианстве называют сатаной, павшим высшим ангелом, бывшим и остающимся противником Бога.

Идея сатанистическая, или сатанобожие.

Эти религиозно-философские идеи сопутствуют человечеству всю его историю, никогда не смешиваются между собой и являются мировоззренческими базами для формирования человеческих сообществ.

Исследование нужно читать начиная с издания (М., 2007), которое тогда было впервые значительно дополнено архивными материалами, входящими в корпус этого исследования.

Уникальный мыслитель, и уникальная книга абсолютно необходима для усвоения.

3. Тихомиров Лев Александрович (1852–1923). «Монархическая государственность» (М., 1905, в четырёх частях). Столь же значительное исследование автора, являвшегося в молодости крупнейшим теоретиком народовольчества, а затем перешедшего от революционных убеждений к монархическим.

Царская власть, — писал Л.А. Тихомиров, — развивалась вместе с Россией, вместе с Россией решала спор между аристократией и демократией, между православием и инославием, вместе с Россией была унижена татарским игом, вместе с Россией была раздроблена уделами, вместе с Россией объединяла страну, достигла национальной независимости, а затем начала покорять и чужеземные царства, вместе с Россией сознала, что Москва — третий Рим, последнее и окончательное всемирное государство. Царская власть — это как бы воплощенная душа нации, отдавшая свои судьбы Божьей воле. Царь заведует настоящим, исходя из прошлого и имея в виду будущее нации.

Л.А. Тихомиров. Фото: www.globallookpress.com

«Монархическая государственность» — первая теоретическая монография, поставившая изучение монархического принципа власти на основательный научный фундамент. Базовое издание для формирования правильного взгляда на основы русской государственности. В наше время неоднократно переиздавалось.

Требует внимательного и достаточно скрупулёзного изучения. Объём идей, заложенных в книге, не даётся читателю с первого прочтения.

4. Казанский Пётр Евгеньевич (1866–1947). «Власть Всероссийского Императора. Очерки действующего русского права» (Одесса, 1913). Книга одного из крупнейших русских юристов, профессора международного права Императорского Новороссийского университета. По своим политическим взглядам автор — имперский националист.

Аналитическое исследование различных взглядов на феномен власти Русского самодержавия. Всесторонняя энциклопедия русской власти объёмом в тысячу страниц текста.

Суть анализа автора книги:

Власть есть воля, на основании права распоряжающаяся силой. Таким образом, во главе государства Русского стоит воля физического лица. Сила, которой она распоряжается, есть сила русского государства, русская сила, русская мощь. Русское право принимает все возможные меры для того, чтобы Верховная Власть была просвещена всеми данными знания, гения и опыта, которыми обладает русский народ, чтобы она нашла себе организованную поддержку со стороны воль всех русских граждан, была в единении с ними, а равно чтобы она могла действительно опираться на всю русскую мощь, так как только при этих условиях государство может двигаться вперед. Верховная Власть имеет право надправных решений при помощи русской силы.

Очень глубокое и всеохватывающее тему авторское сочинение. Переиздавалось несколько раз в наши дни, но, к сожалению, в значительном сокращении. Лучшее, наиболее полное издание текста книги — «Власть Всероссийского Императора» (М., 2007).

5. Солоневич Иван Лукьянович (1891–1953). «Народная Монархия». Буэнос-Айрес (1951–1954, 5 выпусков).

Взгляд на монархию человека, являвшегося свидетелем трёх российских революций, сбежавшего за границу из советского концлагеря, наблюдавшего национал-социалистический режим Германии и всевозможные варианты западных демократий.

Народ, в его целом, — писал И.Л. Солоневич, — править не может — как не может «весь народ» писать картины, лечить зубы, командовать армиями, проектировать мосты. Здесь нужен «специалист», которому народ будет доверять. В наших русских условиях таким «специалистом» был Царь.

«Вопросы о жизни и смерти предоставляют компетенции Самодержавия. И вопросы канализации — компетенции самоуправления».

Стиль автора книги соединяет яркость суворинской школы «нововременской» публицистики (младший современник В.В. Розанова и М.О. Меньшикова) и наработки тихомировской аналитики.

Блестящая попытка продолжить «Монархическую государственность» другим языком, но с не меньшей убеждённостью в своей правоте. Неоднократно переиздавалась в наше время. Легче обычного прочитывается современным читателем. Книга очень хороша для вхождения в круг имперской литературы.

Фото: www.globallookpress.com

6. Болдырев Николай Васильевич (1882–1929). «Правда большевистской России. Голос из гроба» (окончена в 1929 году). Работа впервые опубликована в книге Н.В. Болдырева, Д.Н. Болдырева «Смысл истории и революция» (М., 2001). Автор — монархист, блестящий юрист и тонкий политический мыслитель, оставшийся в советской стране.

Теперь, — писал Н.В. Болдырев, — великодержавность России понятна для нас как патриотический моральный постулат, как необходимый оттенок нашего сознания России. С идеей России неразрывно связан империализм России, потому что империализм означает мировое, космическое призвание государства. Великие государства не просто фрагменты мира, как средние и малые державы. Мировые империи сознают себя призванными в известный момент всемирной истории вместить весь мировой смысл. Большие проигрыши бывают у тех, кто ведёт большую игру; Россия всегда была крупнейшим игроком истории.

Гениальный имперский взгляд (в стиле «империализм есть великий и ответственный долг подлинной и великой культуры») изнутри советской системы. Пожалуй, лучшее историософское и политологическое объяснение русской революции и большевистской власти. Можно читать по изданию: «Тупики марксизма, социализма и коммунизма» (М., 2017).

7. Солоневич Иван Лукьянович (1891–1953). «Россия в концлагере» (София, 1936). Уникальная книга, выдержавшая десятки изданий на десятках языках многотысячными тиражами.

По сути, наиболее образное, осмысленное свидетельство о советской тоталитарной системе убежавшего в 1934 году из советского концлагеря русского политического писателя. Впечатление производит яркое и, главное, более оптимистичное, чем солженицынский «Архипелаг ГУЛАГ». Неоднократно переиздавалась. Можно читать по изданию (М., 1999).

Читается легко, но на некоторых сюжетах от бессилия реально льются слёзы («Девочка со льдом»): «Наши соседи по привычке сливали свои объедки в нашу кастрюлю… Девочка почти вырвала кастрюлю из моих рук... Потом она распахнула рваный зипунишко, под которым не было ничего — только торчали голые острые ребра, прижала кастрюлю к своему голому тельцу, словно своего ребёнка, запахнула зипунишко и села на снег… Я находился в состоянии такой отупелости, что даже не попытался найти объяснения тому, что эта девочка собиралась делать…

В жизни каждого человека бывают минуты великого унижения… Я стоял перед нею пришибленный и растерянный, полный великого отвращения ко всему в мире, в том числе и к себе самому. Как это мы, взрослые люди России, тридцать миллионов взрослых мужчин, могли допустить до этого детей нашей страны? Как это мы не додрались до конца? Мы, русские интеллигенты, зная ведь, чем была «великая французская революция», могли бы себе представить, чем будет столь же великая революция у нас!.. Как это мы не додрались? Как это все мы, все поголовно, не взялись за винтовки? В какой-то очень короткий миг вся проблема гражданской войны и революции осветилась с беспощадной яркостью… вот на костях этого маленького скелетика — миллионов таких скелетиков — будет строиться социалистический рай... Нет, ежели бы им и удалось построить этот рай — на этих скелетиках, — я такого рая не хочу. Вспомнилась и фотография Ленина в позе Христа, окружённого детьми: «Не мешайте детям приходить ко мне...» Какая подлость. Какая лицемерная подлость!»…

И.Л. Солоневич. Фото: www.globallookpress.com

Всем коммунистам и современным уличным революционерам читал бы насильно с требованием заучивания наизусть, вплоть до полного нравственного и умственного выздоровления. Остальных хорошо ограждает от всевозможных «христианских» социализмов и «православных» сталинизмов.

8. Данилевский Николай Яковлевич (1822–1885). «Дарвинизм. Критическое исследование». Т. 1–2 (СПб., 1885–1889). Грандиозный критический разбор интеллектуальных неправд дарвинизма, выполненные рукой мастера «России и Европы» и одновременно крупным профессиональным биологом.

Книга была плодом двадцатилетних размышлений.

К этому учению приковывала меня именно та, казавшаяся мне вначале неразрешимою, дилемма… С одной стороны, невозможно, чтобы масса случайностей, не соображённых между собою, могла произвести порядок, гармонию и удивительнейшую целесообразность; с другой — талантливый учёный, вооружённый всеми данными науки и обширного личного опыта, ясным и очевидным образом показывает вам, как просто, однако же, это могло сделаться… Только после долгого изучения и ещё более долгого размышления увидел я первый выход из этой дилеммы, и это было для меня большой радостию. Затем открылось таких выходов множество, так что всё здание теории изрешетилось, а наконец и развалилось в моих глазах в бессвязную кучу мусора.

На огромном материале естественных наук автор показывает, в чём ошибался теоретик естественного отбора и борьбы за существование, на умозаключениях которого как на «неопровержимых научных» основаниях покоится всё новейшее секулярное сознание. На материалистической базе которого выросли такие разрушительные политические системы, как: социализм, коммунизм, анархизм, национал-социализм, либерал-глобализм и т.д.

Переиздано в наши дни в одном большом томе (М., 2015). Необходимо приложить определённые интеллектуальные усилия и затратить немало времени (под тысячу страниц текста). Но это важное чтение.

9. Ильин Иван Александрович (1883–1954). «Наши задачи. Статьи 1948–1954». Т. 1–2 (Париж, 1956). Сборник аналитических статей известного русского философа, первоначально обращённых к членам Русского общевоинского союза (РОВС). Классические тексты на широкие политические темы.

Идеологический посыл автора:

Революция есть катастрофа в истории России, величайшее государственно-политическое и национально-духовное крушение, по сравнению с которым Смута бледнеет и меркнет. Смута была брожением; народ перебродил и опомнился. Революция использовала новую смуту и брожение и не дала народу ни опомниться, ни восстановить своё органическое развитие.

Неоднократно переиздавались в последние годы. Некоторые идеи и смыслы вошли в официальный обиход современной власти. Цитируется на президентском уровне.

Хороший имперский ликбез на высоком интеллектуальном уровне.

10. Солоневич Иван Лукьянович (1891–1953). «Социализм, его пророчества и их реализация» (Ч. I. Диктатура импотентов. Буэнос-Айрес, 1949; Ч. II. Диктатура слоя. Буэнос-Айрес, 1956). Все части книги опубликованы (М., 2019).

Работа посвящена трагедии христианской Европы и православной России. То, что произошло с христианским миром в XX столетии, по словам Ивана Солоневича, «станет материалом для новой легенды об изгнании из рая». Революция в России, Первая и Вторая мировые войны привели традиционную романо-германскую и православную русскую цивилизации к краю гибели. Христианскую традицию в нашем мире потеснила революционная философия.

Книга обращена ко всем русским людям с величайшим предостережением о гибельности революций, «научных» философий, партий, социальных учений и физических извращений, всего того набора ложных знаний, которые ведут доверчивое человечество к гибели.

Фото: www.globallookpress.com

11. Захаров Николай Александрович (1883 — после 1928). «Система русского государственного права» (Новочеркасск, 1912). Столь же малоизвестный для неспециалистов автор, как и Н.В. Болдырев (под номером 6), но политический аналитик глубочайших знаний. Крупный специалист по международному праву, возможно — ученик профессора П.Е. Казанского. Также остался в России после революции. Как сложилась жизнь после 1928 года, пока неизвестно.

Власть, — писал Н.А. Захаров, — стоящая выше каких бы то ни было классовых, сословных и фанатично религиозных интересов, власть, руководимая в своих движениях целесообразностью и моральным чувством, не может не существовать в разноплемённом государстве как охранительница целости политического общества.

«Понятие о верховном главенстве царской власти росло веками, вот почему самодержавие можно вычеркнуть из основных законов, самодержец может от него отречься сам, но это будет актом односторонним; — чтобы это понятие исчезло, необходимо изгладить ещё его и из сознания народного, так как сознание народное в своём правообразующем движении всегда может восстановить пропущенное в тексте законов понятие».

Книга переиздана в наши дни (М., 2002). Тончайший анализ основ русской государственности.

12. Катков Василий Данилович (1867–1919). «Христианство и государственность» (М., 2013). Не путать с известным русским публицистом М.Н. Катковым.

Такой книги под названием «Христианство и государственность» никогда не писалось В.Д. Катковым. Это сборник его великолепных политико-философских эссе, выходивших в предреволюционные годы как апологетическая защита русских государственных традиций.

По убеждениям автора:

Идеалом русского человека всегда будет Царь, который «всё может», и «душа народа не сохраняется без особого учреждения, обязанного по призванию хранить ее. Императорская власть и династия — лучший институт для этой цели...

В.Д. Катков считал автократический принцип универсальным: «В то время как в одних странах автократия есть начало спящее, в других — начало постоянно бодрствующее… Мало того, самодержавие, как полновластие, есть заветная мечта в груди всякой борющейся за власть политической партии, что бы ни было написано на её знамени».

Сам автор был профессором Императорского Новороссийского университета, преподававшим на юридическом факультете, где деканом был профессор П.Е. Казанский. Был убит в Одессе грабителями-экспроприаторами.

Сборник — очень яркое и не тривиальное изложение монархической доктрины.

Фото: www.globallookpress.com

13. Дусинский Иван Иванович (1879–1919). «Основные вопросы внешней политики России в связи с программой нашей военно-морской политики» (Одесса, 1910). Писал под псевдонимом Арктур. Служил библиотекарем научной библиотеки Императорского Новороссийского университета. Книга переиздана (М., 2003) под названием «Геополитика России».

«Политика, — писал И.И. Дусинский, — это творчество народа, его великая неписаная поэма, бросаемая в труде и поте, в творческих порывах и в упоении побед на страницы истории, это поэзия дел, из которой потом вырастают роскошными цветами народной поэзии и песни художников слова. В политике сказывается не только трезвый и расчётливый ум, взвешивающий события и оценивающий людей: в ней, быть может, еще большую роль играет творческое воображение, увлекаемое высокими идеалами и любовью к Родине и почти стихийно жаждущее воплотиться в видимую оболочку великих дел».

Талантливый продолжатель панславистских геополитических идей Н.Я. Данилевского. Расстрелян Одесской ЧК.

14. Черняев Николай Иванович (1853–1910). «О русском Самодержавии» (М., 1895). Читать надо с несколькими другими текстами, связанными между собой: «Необходимость Самодержавия для России» (Харьков, 1901), «Из записной книжки русского монархиста» (Харьков, 1907). Они впервые переизданы под одной обложкой в книге «Мистика, идеалы и поэзия русского Самодержавия» (М., 1998).

Профессиональный юрист Н.И. Черняев в своей научной деятельности претерпевал сложнейшие проблемы, связанные со здоровьем. В молодости он был поражён параличом и одно время полностью был обездвижен. Впоследствии подвижность вернулась только рукам.

Особое внимание он уделял внутреннему смыслу Самодержавной власти: «Беспрекословное повиновение миллионов одному человеку и их преданность монарху представляет явление настолько поразительное, что его нельзя объяснить никакою «хитрою механикою». Неограниченная монархия, и русское Самодержавие в частности, не может не казаться делом сверхъестественным, которое удовлетворительно объясняется только участием Провидения в судьбах народов. Историк и мыслитель, старающийся найти последовательность между событиями и указать связь, существующую между учреждениями и тою почвою, на которой они возникают, не вправе отрицать Бога в истории...».

Сложный материал автору удаётся подать в весьма доходчивой форме.

Фото: Irina Borsuchenko/ Shutterstock.com

15. Тихомиров Лев Александрович (1852–1923). «Демократия либеральная и социальная» (М., 1896). Одна из лучших книг, посвящённых критике демократии в различных её вариантах.

Нет ни одной формы правления, — говорил Л.А. Тихомиров, резюмируя свой взгляд на демократию, — в которой воздействие народных деланий на текущие дела было бы так безнадежно пресечено, как в этом создании теории, пытавшейся всё построить на народной воле.

Неоднократно переиздавалась в последнее время. Можно читать по книге Л.А. Тихомиров «Критика демократии» (1997).

16. Леонтьев Константин Николаевич (1831–1891). «Восток, Россия и Славянство». Т. 1–2 (М., 1885–1886). Плюс более поздние примыкающие к этому корпусу произведения.

Классические тексты, развивающие консервативное сознание читателей.

Государство, — утверждает К.Н. Леонтьев, — есть, с одной стороны, как бы дерево, которое достигает своего полного роста, цвета и плодоношения, повинуясь некоторому таинственному, не зависящему от нас, деспотическому повелению внутренней вложенной в него идеи. С другой стороны, оно есть машина, сделанная людьми полусознательно и содержащая людей как части, как колеса, рычаги, винты и атомы, и, наконец, машина, вырабатывающая людей.

«Форма вообще есть выражение идеи, заключённой в материи, в содержании... Форма есть деспотизм внутренней идеи, не дающей материи разбегаться. Разрывая узы этого естественного деспотизма, явление гибнет».

Яркий и смелый христианский консерватор, в конце жизни постригшийся в монахи под именем Климент.

17. Башмаков Александр Александрович (1858–1943). «Народовластие и Государева Воля» (СПб., 1908). Плюс некоторые другие сочинения автора: «За смутные годы» (1906) и другие.

Убеждённый имперский националист, панславист и этнограф. Ближайший сотрудник П.А. Столыпина. Редактор газеты «Правительственный вестник». Эмигрант.

Образование русской территории, — писал А.А. Башмаков, — из разных областей, из коих многие суть или поглощённые нации, или обломки национальных организаций, — вот факт, который надо всегда иметь в виду при определении принципов русской политики. Мы часто слышим якобы научные разглагольствования, которые стремятся к тому, чтобы заставить нас смотреть на нашу страну как на нечто отвлечённое и однородное, долженствующее идти по указке умозрительных рецептов, выработанных вне условий места и пространства.

Великолепный русский язык и интересные государственнические идеи.

18. Билимович Александр Дмитриевич (1876–1963). «Марксизм (Изложение и критика)» (Сан-Франциско, 1954).

Был профессором политэкономии в Императорском университете святого Владимира в Киеве. Затем, после революции, эмигрировал и преподавал в разных университетах.

К. Маркс. Фото: www.globallookpress.com

Один из самых умных научных критиков марксизма: «Государство Маркса должно быть деспотическим, посягающим на все права граждан. Поэтому и тот деспотизм большевиков, который многие марксисты считают «извращением» марксизма, на самом деле уже ясно формулирован в Манифесте Маркса и Энгельса. И что особенно показательно, победа этого деспотизма называется ими, так же как и большевиками, «победой демократии».

В конечном результате осуществлённый марксизм, провозглашённый его творцом как радикальное уничтожение капитализма, привёл в жизни неумолимой логикой вещей к самому грубому диктаторскому и эксплуататорскому государственному капитализму. С таким издевательством кучки деспотов над рабочим пролетариатом и пролетаризованным крестьянством, какое и не снилось самым жадным и самым тупым капиталистам.

Книга очень важная, так как марксизм является мировоззренческой базой для многих не только левых, но и современных неолиберальных идей.

19. Керсновский Антон Антонович (1907–1944). «Философия войны» (Белград, 1939). Автор знаменитой эмигрантской «Истории русской армии». Военный теоретик и военный историк. Белоэмигрант.

«Философия войны» пер­во­на­чаль­но пе­ча­талась с кон­ца 1932 го­да в со­кра­щён­ном ви­де в га­зе­те «Цар­ский вест­ник». Это был опыт на­пи­са­ния «Нау­ки по­бе­ж­дать» XX ве­ка, опыт удавшийся, без­ус­лов­но. Книга — бли­ста­тель­ное рас­су­ж­де­ни­е о вой­не как о на­уч­ной «па­то­ло­ги­че­ской со­цио­ло­гии», без ма­лей­ше­го мод­но­го то­гда и сей­час па­ци­физ­ма.

Керсновский счи­тал вой­ну не­из­беж­ным след­ст­ви­ем че­ло­ве­че­ской жиз­ни, а ра­зо­ру­же­ние на­ро­дов — не­воз­мож­ным, так как для дос­ти­же­ния это­го «на­до пре­ж­де все­го этим на­ро­дам за­пре­тить ис­точ­ник кон­флик­тов — по­ли­ти­че­скую дея­тель­ность. А для то­го, что­бы за­претить по­ли­ти­ку, на­до за­пре­тить при­чи­ну, ее по­ро­ж­даю­щую, — не­пре­рыв­ное раз­ви­тие че­лове­че­ско­го об­ще­ст­ва, в пер­вую оче­редь раз­ви­тие ду­хов­ное, за­тем ин­тел­лек­ту­аль­ное и, на­ко­нец, ма­те­ри­аль­ное и фи­зи­че­ское. Прак­ти­че­ски это вы­ра­зит­ся в за­пре­ще­нии кни­го­пе­ча­та­ния и во­об­ще гра­мот­но­сти (яв­ле­ние со­вер­шен­но то­го же ло­ги­че­ско­го по­ряд­ка, что за­пре­ще­ние уду­шаю­щих га­зов и вве­де­ние при­ну­ди­тель­ной трез­во­сти), обя­за­тель­ном ос­ко­п­ле­нии всех ро­ж­даю­щих­ся мла­ден­цев и то­му по­доб­ны­ми ме­ро­прия­тия­ми, по про­ве­де­нии ко­то­рых «мо­раль­ное ра­зо­ру­же­ние» бу­дет осу­ще­ст­в­ле­но в пол­ном объ­е­ме, ис­чез­нут кон­флик­ты, но ис­чез­нет и при­чи­на, их по­ро­ж­даю­щая, — жизнь. Есть од­на ка­те­го­рия лю­дей, на­все­гда за­стра­хо­ван­ных от бо­лез­ней, — это мёрт­вые. Вы­мер­шее че­ло­ве­че­ст­во бу­дет из­бав­ле­но от сво­ей бо­лез­ни — вой­ны».

Вой­на, в его глазах, была не са­мым боль­шим бед­ст­ви­ем для че­ло­ве­че­ст­ва, «идео­ло­ги» обош­лись че­ло­ве­че­ст­ву до­ро­же за­вое­ва­те­лей», «по­сле­до­ва­те­ля­ми Рус­со про­ли­то боль­ше кро­ви, чем ор­да­ми Та­мер­ла­на».

Чтение книги — большое интеллектуальное наслаждение, плюсом к которому идёт образный русский язык автора.

Святитель Серафим (Соболев). Фото: www.globallookpress.com

20. Святитель Серафим (Соболев) (1881–1950). «Русская идеология» (София, 1934). Надо читать совместно с продолжением — «Об истинном монархическом созерцании» (София, 1941).

Крупный православный богослов XX столетия, вскрывший многие фальшивые религиозные идеи русской интеллигенции, влиявшие и на политику (См.: «Новое учение о Софии, Премудрости Божией» (София, 1935), «Искажение православной истины в русской богословской мысли» (София, 1943). Последовательный антиэкуменист.

Характеризовал свою работу так: «Русская идеология… была весьма сильно извращена, вследствие отступления русского народа от православной веры. Но ныне народ наш возвращается к ней своими великими страданиями. А вернувшись к православной вере, он вернётся и к царской самодержавной власти, как основанной на этой вере… Вот в чём состоит русская идеология».

В 2016 году прославлен в лике святых в Русской и Болгарской Православных церквях.

***

Составитель этого имперского рейтинга понимает субъективность своего перечня, но считает эти книги объективно важными для становления правильного мировоззрения у каждого русского человека.