Цифровое зомбирование

Часто говорят, что цифры управляют миром; по крайней мере, нет сомнения в том, что цифры показывают, как он управляется.

Иоганн Вольфганг фон Гёте.

Раньше цифрами обозначались только большие начальники: Вильгельм I, Фридрих II, Эдуард IV. А теперь у всех номера есть. Идентификационные... Каждый человек — это теперь набор цифр. Если надо тебе узнать что-то о человеке, нет нужды с ним знакомиться. Достаточно просто посмотреть, какими цифрами он обозначен. И президент, и нищий, и профессор, и рабочий — это уже не люди, это набор цифр. Даже покойник! Никуда от них не уйти. Номер страховки, номер водительских прав, номер какого-нибудь удостоверения, диплома, свидетельства, учётной карточки. Мы превратились в цифры. Ни души, ни чувств, ни мысли — только набор цифр. Цифры командуют цифрами. А что эти цифры собой представляют? Никому не ведомо. Почему одна цифра командует другой? Неизвестно.

Анхель де Куатье. Всадники тьмы 

Зомби или «живые мертвецы»

Кто не знает слова «зомбирование»? Относительно новое в нашем лексиконе, оно уже попало во многие толковые словари. Под ним понимается превращение человека в зомби — послушного исполнителя чужой воли. Термин этот прочно связан с магической практикой вуду жителей Гаити и других островов Карибского бассейна. Корни вуду уходят в Западную Африку (Бенин), откуда привозились на Гаити рабы.

Происхождение самого понятия «зомби» остаётся до конца неясным. На африканских диалектах это слово означает «мелкое божество», «душа мертвеца», «привидение». Согласно одному из поверий, словом «зомби» когда-то называли огромного чёрного змея, непримиримого врага света, радости и солнца.

В наше время «зомби», «зомбированный человек» — это индивидуум, полностью потерявший контроль над собой и своим телом и/или беспрекословно подчиняющийся чьим-то приказам. Близко по смыслу к нынешнему «зомби» понятие «человек-биоробот».

В литературе человека-зомби ещё называют «живым мертвецом» — в том смысле, что тело его живо, двигается и функционирует, а душа (как совокупность чувств, воли и разума) уже умерла. О таких зомби или «живых мертвецах» более века назад (в 1912 году) писал русский поэт Александр Блок. Приведу первую часть этого стихотворения:

Как тяжко мертвецу среди людей
Живым и страстным притворяться!
Но надо, надо в общество втираться,
Скрывая для карьеры лязг костей...

Живые спят. Мертвец встаёт из гроба
И в банк идёт, и в суд идёт, в сенат...
Чем ночь белее, тем чернее злоба,
И перья торжествующе скрипят.

Мертвец весь день труди́тся над докладом.
Присутствие кончается. И вот —
Нашёптывает он, виляя задом,
Сенатору скабрёзный анекдот...

Уж вечер. Мелкий дождь зашлёпал грязью
Прохожих, и дома, и прочий вздор...
А мертвеца к другому безобразью
Скрежещущий несёт таксомотор.

В зал многолюдный и многоколонный
Спешит мертвец. На нём изящный фрак.
Его дарят улыбкой благосклонной
Хозяйка — дура и супруг — дурак.

Он изнемог от дня чиновной скуки,
Но лязг костей музы́кой заглушон...
Он крепко жмёт приятельские руки —
Живым, живым казаться должен он!

Эти строки прекрасно объясняют, казалось бы, загадочные и иррациональные события начала прошлого века, которые привели к катастрофе 1917 года. Они же помогают понять и сегодняшнюю непростую ситуацию в России, когда страной управляют те самые «живые мертвецы», зомби.

Каким образом человек, творение Божие, созданное по Его образу и подобию, превращается в «биоробота», «живого мертвеца», «зомби», — тема очень серьёзного и большого разговора, выходящего за формат данной статьи. Отмечу лишь, что многие авторы, серьёзно занимающиеся этой проблемой, полагают, что такая метаморфоза происходит в результате того, что человек отходит от Бога и попадает в лапы дьявола, которого Христос назвал «лжецом» и «убийцей» (Ин. 8:44). Для дьявола задача состоит в том, чтобы человека сначала обмануть, затянуть в свои сети, а затем убить. В первую очередь душу, а потом, при случае, и тело. Для дьявола второе не так важно, поскольку тело человека и так тленно. Отсюда и рождается феномен «живого мертвеца».

Биоробот. Фото: www.globallookpress.com

НЛП как инструмент управления человеком

В прикладных исследованиях по теме «манипуляция сознанием человека и его переформатирование» важнейшим инструментом агентов дьявола, занимающихся зомбированием, называется нейролингвистическое программирование (НЛП). Говорят, что, мол, НЛП — методика, которая была разработана психологами и психотерапевтами для того, чтобы лечить своих пациентов, страдающих теми или иными отклонениями, а также для того, чтобы с её помощью повышать способности нормальных людей. Это НЛП в узком смысле. Но даже в этом узком смысле НЛП опасно для людей. Православные специалисты и служители Церкви по этому поводу высказали свою точку зрения (см., например, материал «Православная критика нейролингвистического программирования»).

Но есть ещё НЛП в широком смысле, когда человека отучают от пользования словами, которые корнями уходят в национальную культуру, религию, традиции. Происходит их замена на новые слова, которые либо искусственно придуманы, либо заимствованы из других языков (сегодня — преимущественно из английского). Когда одни слова подменяются другими словами (эвфемизмами) с целью размывания смысла понятий. Когда ломаются правила грамматики, что неизбежно нарушает правильное понимание событий и процессов, описываемых в предложении, и т. д. Это тоже очень большая тема. И возникла она не сегодня.

Ещё 70 лет назад Джордж Оруэлл в своем романе-антиутопии «1984» говорил о том, что построение будущего тоталитарного общества будет происходить с помощью разрушения старого языка и создания нового — «новояза». Сегодня в России бешеными темпами идёт создание и бесцеремонное навязывание обществу этого самого новояза — через школу, вузы, СМИ, Интернет, «новую» культуру. Машина НЛП работает на полную мощность.

Нужно полюбить чтение больше счёта. Слово важнее. Фото: www.globallookpress.com

НЦП — следующий шаг в управлении человеком

Для повышения эффективности зомбирования населения России к процессу замещения традиционного языка «новоязом» сегодня добавляется такой инструмент, как нейроцифровое программирование (НЦП). Это мой термин, и я предлагаю рассматривать НЦП как инструмент того же порядка, что и НЛП. Язык цифр используется как средство вытеснения традиционного языка, построенного на традиционном слове (то есть слове, уходящем своими корнями в Священное Писание). Слово всегда первично по отношению к цифре и числу. Прежде чем что-то посчитать, это «что-то» надо идентифицировать, понять. А это можно сделать с помощью слова. Это аксиома, но в наш цифровой век некоторым она не понятна. О приоритете слова над цифрой говорит протоиерей Андрей Ткачёв:

Нам нужно полюбить чтение больше счёта. Слово важнее. Бессловесный, непоименованный мир — это мрак, в котором шевелятся чудовища. Человек осмысливает мир, давая вещам и явлениям имена, и освящает мир, молясь и прославляя Бога. Бог же, как написано, творит не иначе, как Словом. И когда впоследствии наука внедряется в глубины словом сотворённого и словом содержимого мира, то она, наука, находит там тончайшие и точнейшие закономерности, для выражения которых служит математика и язык цифр. Но это всё потом, потом. Ведь цифра служебна. Она всегда после слова или внутри его, но никогда — над ним.

Сегодня в России те самые «живые мертвецы», о которых писал Александр Блок, хотят всё поставить с ног на голову. В стране начата бешеная кампания «цифровизации» общества — якобы для того, чтобы поднять экономику, повысить умственный уровень населения, сделать жизнь человека комфортнее.

«Цифровая Россия»: «дымовая завеса» и реальные цели

В частности, 9 мая 2017 года президентом РФ была утверждена «Стратегия развития информационного общества РФ на 2017-2030 годы». Вслед за этим постановление Правительства РФ от 28 июля 2017 года запустило программу «Цифровая экономика Российской Федерации».

Названные документы не выдерживают никакой критики: там сплошь и рядом нарушаются даже элементарные правила формальной логики, также нет внятных формулировок целей «развития информационного общества» и «цифровой экономики» (ЦЭ). А откуда им взяться, если отсутствуют и определения того, что такое «информационное общество», «цифровая экономика», «общество знаний» и т. д.

Фото: www.globallookpress.com

Даже первые отклики аналитиков на программу ЦЭ были, мягко говоря, критическими. Так, члены экспертного совета при правительстве страны назвали её «пустышкой» — она, по их мнению, преимущественно включает меры госрегулирования и информационной безопасности: набор «пожеланий власти о контроле того, что им пока не отдали, но хотелось бы».

В прошлом году я занимался разбором многочисленных нелепостей этих документов. Сейчас не буду, поскольку документы — лишь дымовая завеса, прикрывающая истинные цели тех самых «живых мертвецов», которые эти документы готовили. Большинство критиков документов обращают внимание на то, что цифровизация России — просто ещё один банальный проект по «распилу» бюджетных денег. Наверное, они правы.

Но есть цели посерьёзнее. А именно — выстраивание электронно-цифрового концлагеря, в котором должны оказаться все мы с вами. Об этом, в частности, регулярно пишет петербургский писатель-агиограф и публицист, специалист в области кибернетики и систем управления Валерий Павлович Филимонов. На днях вышла его очередная публикация на эту тему: «Технология построения цифровой тюрьмы».

И ещё одна скрываемая цель тотальной цифровизации России — завершение процесса зомбирования населения страны путём окончательного разрушения сознания человека, создание существа под названием homo digital («человек цифровой»). Об этом я уже неоднократно писал, например, в статье «Криптовалюты и homo-digital?», а также в вышедшей недавно книге «Мир под гипнозом цифры, или Дорога в электронный концлагерь» (М.: Библиотека РЭОШ, 2018).

Об этом пишут и говорят также другие авторы и специалисты. Например, Игорь Ашманов.

По данным этого известного специалиста и крупного предпринимателя в сфере информационных технологий, искусственного интеллекта и разработки программного обеспечения, только в российской части Интернета создано более 100 млн аккаунтов, в которых задействовано 50-60% населения. Ежедневно появляется до 80 млн постов и комментариев, ежесекундно ставится 100 тыс. лайков.

Увы, эти астрономические цифры, характеризующие количество, никак не коррелируют с качеством. «У нас серьёзный лингвистический анализ контента, и мы видим, что он достаточно низкокачественный», — отмечает Ашманов. Только 5% контента уникальны, а 95% — репосты, вбросы и спам. В основном преобладает негативная информация, срок жизни которой недолог: пост в Facebook — не более шести часов, медийное событие — от трёх до четырёх часов. Средняя длина сообщений постоянно сокращается, а разработчики постоянно вводят технологии, замещающие полноценную письменную речь.

Это ведёт к деградации пользователей, развитию клипового сознания, люди перестают читать. Появляется возможность манипулировать сознанием,

— предупреждает Игорь Ашманов. По его словам, технологии начинают заменять место бога:

Фейки вместо новостей, слабые социальные связи в социальных сетях вместо сильных реальных, политика массовых сервисов вместо ответственности и честности.

Игорь Ашманов. Фото: www.globallookpress.com

Мир цифры: на смену вечным ценностям приходит рыночная цена

Человек с сознанием, приученным к восприятию мира через цифру, может всё вокруг себя оценивать количественно, но не качественно. Поскольку ещё три-четыре столетия назад общество стало входить в новое состояние, называемое «капитализм», появился общий измеритель и общий знаменатель для оценки всего и вся. Им стали деньги. Это ранняя стадия формирования цифрового сознания человека. Россия вступила на этот путь восприятия жизни позднее, но быстро навёрстывает упущенное.

Всё имеет цену, но ничего не имеет ценности,

— крылатая фраза, догмат «цифрового человека». То, что ранее было совершенно разнокачественным, сегодня под общий денежный знаменатель и сравнивается. Раньше искусствоведы, например, часами обсуждали художественные и культурные достоинства картин и скульптурных произведений. Сегодня у всех предметов искусства есть цена. Все разговоры идут о том, сколько картина может стоить через год или два, есть ли смысл её покупать или, наоборот, надо продавать. Сам человек становится объектом цифровых оценок.

В советское время ученика школы и студента вуза оценивали по пятибалльной системе. Сегодня повсеместно уже используются стобалльные системы, а порой какие-то ещё более изощрённые. Преподавателю в вузе некогда учить, а студенту учиться, потому что и тот, и другой думают лишь о цифрах. Студент оказывается оцифрованным с ног до головы, а то, что в голове у него пустота или хаос, мало кого волнует.

Попадая во взрослый мир, вчерашний школьник или студент уже оцифровывается по-взрослому. Вот, например, Дмитрий Неведимов в своей интересной книге «Религия денег, или Лекарство от рыночной экономики» приводит пример жизни человека в спорте:

Спорт стал прекрасной моделью всего цифрового языческого мира. Сначала точнейшим образом измеряются метры, килограммы, секунды. На основе этих измерений производится ранжирование, какой человек выше и лучше другого. Затем люди расставляются по местам видимой пирамиды — пьедестала. И как высшая награда лучшему — кусочек великого божества — золота. Недаром Олимпийские игры придумали язычники древности.

Добавлю, что оцифровка спортсменов осуществляется также в универсальной, денежной форме: на него есть своя «рыночная цена», атлетов покупают и продают, зачастую без их согласия. Впрочем, такая «рыночная цена» имеется на любого человека в случае, если он выступает в качестве наёмной рабочей силы. Или если его хотят «заказать».

Спорт стал прекрасной моделью всего цифрового языческого мира. Фото: www.globallookpress.com

Чьим целям в конечном счёте служит цифра

У человека с цифровым сознанием атрофируются способности различать красоту и уродство, добро и зло, правду и кривду. Те вещи и аспекты человеческой жизни, которые не удаётся подвергнуть денежной оцифровке, вообще становятся не интересными человеку, они как бы исчезают из его жизни. Всё сакральное, не попадающее в сферу действия рыночных отношений, раздражает тех, кто двигает идею тотальной цифровизации общества. Более того, всё это сакральное, имеющее отношение к религии, по мнению идеологов цифровизации, подлежит уничтожению, чтобы цифровой человек не искушался всякими «глупостями». Бог в сознании цифрового человека — число, выражающее цену или, в крайнем случае, рейтинг. Других богов у него быть не должно. Это мир, в котором правит религия денег и чисел.

О конечном бенефициаре этого оцифрованного мира ещё две тысячи лет назад сказал Иисус Христос, обращаясь к книжникам и фарисеям:

Ваш отец диавол; и вы хотите исполнять похоти отца вашего. Он был человекоубийца от начала и не устоял в истине, ибо нет в нём истины. Когда говорит он ложь, говорит своё, ибо он лжец и отец лжи

(Ин. 8:44).

Поэтическая концовка: «Числомания»

В заключение хочу привести почти никому не известное стихотворение нашего языковеда, профессора Николая Сергеевича Позднякова (1875-1974 гг.). Называется оно «Числомания»:

Воображеньем прозорливым
К догадкам верным нас несло...
Но сонм учёных кропотливых
Свернул наш поиск — на число.

И лязгом счёта оглушённый
Забыл наш ум — решенья ключ...
Стал слепнуть, в шоры цифр втеснённый.
А был так зряч и так могуч!

Уж цифре памятник построен,
Распята Истина на нём.
Поклонник счёта, жрец и воин
Простёрся ниц перед числом:

Не осознать бедняге в заблужденье,
Как много лжи за ширмой исчисленья!

Стихотворение, между прочим, написано в далёком 1958 году, когда ещё никто не подозревал о грядущей цифровой революции.

Разве это не свидетельство того, что человек, хорошо понимающий и чувствующий слово, обладает особой интуицией? Цифровой человек такой интуиции лишён.