Смарт-контракты в блокчейне: Чем занимается ПФР во время пенсионной реформы

Ввиду специфики проблемы начать стоит не с сути информационного повода, а с терминологии.

Что такое блокчейн

Слово «блокчейн» вызывает в России не слишком приятные ассоциации – биткойн, терроризм, Герман Греф, вирусы-вымогатели, наркоторговля… Но не любить за это блокчейн – все равно что ненавидеть топоры из-за гибели престарелой Алены Ивановны и ее сводной сестры Лизаветы от вооруженной оным предметом руки Родиона Раскольникова.

Blockchain, соединение слов «блок» (в значении «набор данных») и «цепь», – несложная технология хранения, распространения и защиты информации, основанная не на секретности, как другие подобные технологии, а, напротив, на предельной открытости. Каждый участник сети блокчейн имеет доступ ко всей информации, поступающей в систему. На примере криптовалют это реализуется следующим образом: вы можете увидеть абсолютно все транзакции, то есть перемещения средств по вашей валюте, но люди и организации, их осуществляющие, скрыты за цифробуквенным кодом. Наличие копии базы у каждого пользователя исключает возможность вмешательства в базу «задним числом»: отменить или изменить раз проведенную транзакцию. При этом децентрализованность системы гарантирует, что никто не сможет захватить над ней единоличную власть.

Основные минусы блокчейна тоже общеизвестны: это сложность (фактическая невозможность) встраивания в него существующих баз данных, относительно низкая скорость транзакций (пока не закончена одна, не может начаться следующая), связанная также с необходимостью их проверки.

Фото: Immersion Imagery / Shutterstock.com

От трудовой книжки – к смарт-контрактам

Итак, поверхностно уточнив суть блокчейна, перейдем к сути сообщения «Известий»: ПФР России – тот самый, что понастроил себе зданий, по оценке президента России, на 120 миллиардов рублей, – предложил перевести в систему блокчейн информацию о заключении трудовых договоров. Вам, уважаемый читатель, не приходилось искать подтверждение своего трудового стажа в давно не существующей конторе, располагавшейся в снесенном здании? Ничего, еще придется перед пенсией – даже несмотря на то, что ее сроки ощутимо сдвигаются. Бумажная трудовая книжка – документ, конечно, прекрасный, но сплошь и рядом работодатели или не используют ее вообще, или не посылают соответствующие сведения в многочисленные государственные инстанции.

Особенно это характерно для 1990-х и 2010-х годов: относительное благополучие и законопослушность 2000-х не выдержали испытания кризисами 2008 и 2014 годов. Все это затрудняет и администрирование взносов, и доказательства реального трудового стажа. А представьте, если бы все это время собиралась единая, не вызывающая никаких вопросов база, – может быть, и не потребовалась бы сейчас болезненная пенсионная реформа?

Уже известно, что с 2020 года начнут действовать электронные трудовые книжки, но это пока что слабое подобие реальной цифровизации. По тем проектам, что мы видим, это похоже на электронные медицинские карты, которые ведутся у нас «в нагрузку» к обычным бумажным, лишь увеличивая нагрузку на немолодых врачей и медсестер. Тут же речь совсем о другом – о смарт-контрактах.

Этот вид договоров заключается в электронной форме, скрепляется цифровыми подписями сторон и загружается в работающую по принципу блокчейн систему, которую планируют создать в ПФР. «При этом граждане будут дополнительно защищены от нерадивых работодателей, которые оформляют трудовые договоры с нарушением законодательства», – утверждают специалисты Пенсионного фонда. Более того, смарт-контракты позволят сэкономить средства фонда, которые сейчас тратятся в числе прочего на хранение и обслуживание большого объема данных. К непрофильным расходам ПФР сейчас приковано особо пристальное внимание.

Защита от увольнения

Предполагается, что подобный подход значительно повысит защищенность работников. Сегодня, заключая трудовой договор, соискатель места с легкостью соглашается на некоторые, скажем так, не слишком законные его аспекты: ему нужно «ехать, а не шашечки». Такому настроению способствует то, что все операции по налогам и взносам проходят мимо формального плательщика: и выплаты, и ответственность фактически ложатся на плечи его налогового агента – работодателя. Сторонники смарт-контрактов полагают, что когда обе стороны сознательно и совместно направляют свои данные – срок и условия договора, включая размер зарплаты, – в Пенсионный фонд, работник будет настаивать на том, чтобы прописанные там условия соответствовали реальным.

В этом соображении особого смысла нет – на самом деле человек, которому нужно это рабочее место, поставит свою цифровую подпись с той же легкостью, как и реальную: «конверты» через блокчейн не проходят. Зато введение системы защитит от другого распространенного нарушения – заранее подписанных заявлений «по собственному желанию». В самом деле, такой документ с одной подписью в систему не загрузить, а значит, работодатель уже не сможет в нужный момент достать заветную бумажку и дать ей ход: все равно потребуется сознательно поставленная электронная подпись работника. А ведь эта форма взаимоотношений чрезвычайно распространена, например, в силовых структурах – кто не помнит череду громких правонарушений, совершенных «уволившимися на прошлой неделе» сотрудниками МВД и близких ей организаций?

Фото: Antonio Guillem / Shutterstock.com

Впрочем, нет сомнений, что силовики отстоят свое право организовать себе отдельный, секретный блокчейн – а скорее всего, конечно, продолжат вести дела по старинке.

Безопасность, приватность, деньги

Вообще, любые действия, направленные на обеление российского бизнеса без карательных мер, следует приветствовать. Даже если их предлагает организация с очень сильно подмоченной репутацией. Но встает несколько вопросов. Первый: в состоянии ли ПФР создать блокчейн-систему, а впоследствии, по утверждениям его сотрудников, и глобальную цифровую платформу, не подвергнув при этом риску личные данные граждан? Второй: а что, Пенсионному фонду сейчас нечем заняться, кроме начала грандиозной реформы отчетности, которая никак не отразится на сохранности наших не единожды «замороженных» средств?

В приведенной для примера системе функционирования криптовалют каждый пользователь защищен уникальным кодом, который невозможно расшифровать, потому что в нем ничего не зашифровано (хотя спецслужбы часто в состоянии отследить, кто стоит за той или иной сделкой): системе наплевать, как вас зовут в реальной жизни. Иное дело - трудовые договоры: они заключаются между конкретными людьми и организациями. Даже если их имена, названия, ИНН и другие данные будут как-то зашифрованы в блокчейне, ключ от этого шифра все равно должен находиться у Пенсионного фонда, а в нашей реальности это означает «по секрету всему свету». То есть доступ к блокчейн-сети ПФР необходимо строго ограничивать, но это лишает систему одного из ее главных преимуществ: невозможности одностороннего контроля и внесения изменений «задним числом».

А что делать людям, которые по каким-либо причинам не хотят получать цифровую подпись вообще? Их число не так уж мало: они что, вообще не смогут работать? Цифровая подпись станет таким же обязательным атрибутом, каким постепенно стали ИНН и СНИЛС? Много ли будет еще этих атрибутов? Какие разрешения нам еще потребуются, чтобы начать работу? получить пенсию? просто выйти из дома? Когда самым технологичным решением будет признано чипирование указательных пальцев?

Но есть и более практичный вопрос: сколько будет стоить разработка такой системы? Неужели меньше, чем составит экономия на хранении данных за ближайшие 30-50 лет? Не хотят ли в ПФР просто получить очередной солидный транш из бюджета, чтобы нанять индийских программистов и «освоить» оставшиеся 90% денег?

Нет, ребята. Продайте один из своих дворцов – и пишите на вырученные средства свой блокчейн сколько душе угодно, а когда вы покажете систему в действии на примере небольшого городка, мы и решим, стоит ли ее использовать в масштабах всей страны. Ибо Раскольников и без того уже опустил свой топор на пенсионные надежды 50-летних, и затевать крупномасштабный бюджетный проект на этом фоне не стоит. Не так поймут.