Турция спешит с покупкой "Триумфов" у России

"ЗРК С-400 приобретены. Все, что связано с этим вопросом, уже детали. Однако мы не намерены останавливаться на достигнутом, и нацелены на развитие отечественных мощностей. Системы ПВО должны разрабатываться в самой Турции, на отечественных предприятиях".

С таким заявлением выступил министр обороны Турции Нуреттин Джаникли. И тем самым одновременно и снял, и посеял интригу вокруг этой сделки. Интригу, которая заключается, в общем-то, в одном вопросе: почему турки так спешили купить этот зенитно-ракетный комплекс? И даже вопреки всем окрикам, что звучали из Вашингтона…

Встреча Путин – Эрдоган – С-400

В понедельник в Сочи в гости к Владимиру Путину прилетел президент Турции Реджеп Эрдоган. "В гости", впрочем, весьма деловые. И одной из обсуждаемых тем будет всё та же сделка по С-400 "Триумф". Причём темой важной – во всяком случае, турецкий лидер ещё накануне встречи, прямо в аэропорту перед вылетом в Россию, обозначил свой отдельный к ней интерес.

"Мы обсудим некоторые технические детали контракта по С-400, - заявил он. - Главы наших оборонных ведомства также их обсуждают. Мы надеемся на как можно более скорую реализацию нашего соглашения".

Президент России Владимир Путин встретился с президентом Турции Реджепом Тайипом Эрдоганом в Сочи. Фото: Михаил Метцель/ТАСС

Получается, что и Эрдоган говорит о скорости. И говорит о ней с президентом Путиным. Он что, опасается налёта американцев?

Нет, никто не спорит: сделка масштабная. По заявлению генерального директора госкорпорации "Ростех" Сергея Чемезова, сумма контракта с Турцией на поставку С-400 превышает 2 млрд долларов. Всего турки приобретут 4 дивизиона ЗРК.

Но по условиям договора, поставки систем начнутся в течение двух лет. А министр обороны Турции Нуреттин Джаникли официально объявил, как видим, что приобретение российских С-400 уже состоялось. О какой скорости речь тогда?

Нелишним будет напомнить, что ещё в сентябре, выступая на бизнес-форуме прямо в самих Соединённых Штатах, Эрдоган упрекнул формальных своих союзников в том, что это они сами заставили его обратиться за покупкой зенитно-ракетных комплексов к России. Мол, Турция хотела приобрести аналогичные системы у стран НАТО, но её порыв правильно оценён не было. И пришлось принять меры, чтобы выполнить обязанность власти по защите 80-миллионного населения страны.

От кого защищаться-то?

Но о том же говорил и премьер-министр Турции Бинали Йылдырым. Он тоже заявил, что Анкара рассчитывала на закупку систем ПВО в США и НАТО, однако предложения не подходили под поставленные условия. "Турция рассчитывала на схожие американские, европейские и натовские системы, но не смогла получить их в необходимые сроки. Наконец, мы заключили соглашение с Россией", - добавил Йылдырым.

Иными словами, сделка получается не только срочной, не только оборонно необходимой, но ещё и, так сказать, "верхнего уровня" – не каждую коммерческую операцию обсуждают на уровне президентов.

Или она – не такая и коммерческая?

Куда торопятся турки?

Одновременно обращают на себя внимание ещё два момента.

Пресс-секретарь российского президента Дмитрий Песков отказался комментировать известие о поставке "С-400" Турции.

Зато постпред США при НАТО Кэй Хатчисон назвала решение Турции купить у России С-400 "проблемой".

Почему? Разве что США действительно хотят напасть на своего формального, но всё же союзника по НАТО. Или проблема в самой С-400?

Похоже, что так и есть. Только заключается она в несколько неожиданном аспекте: турки просто хотят производить эту систему сами…

Итак, скорость переговоров наличествовала: они проходили в предельно сжатые сроки. Договорились о сделке лично президенты Владимир Путин и Реджеп Тайип Эрдоган. Это объясняет горячее желание последнего переговорить ещё о чём-то, что касается С-400, с первым. О чём же?

А вот теперь и вспомним заявление министра обороны Турции Джаникли: "…мы не намерены останавливаться на достигнутом… Системы ПВО должны разрабатываться в самой Турции…"

Вот этого и хотят турецкие военные. Им нужны не только готовые ЗРК С-400. Они хотят делать "Триумфы" сами. Они хотят, то есть получить, технологии по изготовлению комплексов. Включая главные их тайны – системы радарные и системы ракетные. И спешка тут – известный восточный приём: давай, скорее, договариваемся, пока ничего не изменилось – цены не выросли, другие не перехватили и так далее. Глядишь, под шумок партнёр и дрогнет…

А чтобы дрогнул русский партнёр, подключили ещё и министра иностранных дел Турции Мевлюта Чавушоглу. Он должен был играть роль "злого следователя". Вот он на днях и заявил, что турки могут отказаться от приобретения "Триумфов", если Москва не даст им доступа к производству С-400 в Турции. Надо полагать, в Сочи Эрдоган тоже не преминет пройтись перед Владимиром Путиным с таким поворотом темы.

Тем более, что Мевлют Чавушоглу уже заявлял, ссылаясь как раз на российского президента: "Мы не получали никакого официального отказа по этой теме, Владимир Путин сам нам сказал, что мы можем предпринимать шаги для совместного производства".

Впрочем, этот поворот можно считать всё же запоздавшим: соглашение подписано, внесён задаток, всё уже движется своим порядком. Да и производство таких сложных систем как ЗРК сразу не создашь. Правильно говорил глава "Ростеха" Сергей Чемезов, должны быть квалифицированные кадры, технологическая школа. С нуля это всё не создашь, нужны годы и опыт.

И вряд ли турки этого не понимают.

Тогда что же им нужно? А они сами и сказали: технологии. Дайте нам технологии, и всё, мы от вас отстанем. Дайте нам, иными словами, военные секреты, которые заложены в конструкции комплексов. И ещё дайте нам возможность сбивать те самолёты, которые мы сами сочтём нужным сбивать. Ведь не секрет же ни для кого, что в экспортных вариантах военной техники существуют закладки, блокирующие возможность использовать её против страны-производителя. Конечно, с "Калашниковым" такого не сотворишь, но вот со сложной техникой – так и делается.

Правда, заверяют российские эксперты, на то, чтобы поделиться технологиями со страной-членом НАТО, Москва никогда не пойдёт. Такая информация не стоит ни двух, ни двух сотен миллиардов долларов.