Статистика как инструмент большой политики

Говорят, что числа правят миром. Нет, они только показывают, как правят миром
Иоганн Вольфганг Гёте (1749-1832)

Демократия – это злоупотребление статистикой
Хорхе Луис Борхес (1899-1986)

О статистике сложено множество анекдотов. Наиболее известный из них: «Существует три вида лжи: ложь, наглая ложь и статистика». И никто не оспаривает этой истины. Спорят лишь по поводу авторства крылатой фразы: одни называют английского премьер-министра Бенджамина Дизраэли, другие – американского писателя Марка Твена. В любом случае она родилась в XIX веке или в самом начале ХХ века. Сегодня на календаре XXI век.

В наше время статистика являет собой не только ложь, основанную на гипнотическом влиянии на людей цифр и преследующую какие-то сиюминутные цели власти. Сейчас –  это сложившаяся идеология, тщательно замаскированная цифрами статистики. Образно выражаясь, это идеология под маской методологии (статистического учёта). Это идеология экономического либерализма. Но поскольку экономический либерализм себя уже достаточно дискредитировал, то он сегодня спрятался внутри «троянского коня», имеющего звучное и авторитетное имя «методология экономической статистики».

Можно сказать, что нынешняя статистика – современная версия каббалы. А каббала, как известно, являет собой идущее из глубины веков философско-мистическое учение, придающее особое значение цифре и числу. В словарях и энциклопедиях можно прочитать, что каббала – оккультное и эзотерическое течение в иудаизме, появившееся в XII веке и получившее распространение в XVI веке. Думаю, что копать надо глубже. Отсчитывать следует как минимум от древнегреческого философа Пифагора (VI в. до Р.Х.), который провозгласил: «Миром правят числа».

Поначалу Пифагор и его последователи (в том числе каббалисты средних веков) занимались расшифровкой эзотерического смысла цифр (для этого иудейские каббалисты даже переводили Тору на язык цифр), познавая таким способом тайны мира. Позднее они поняли, что с помощью цифр можно не только познавать мир, но и управлять миром.  

Сегодня наглядно эта активная деятельность цифровых оккультистов проявляется в создании гигантских финансовых рынков, представляющих собой на 99 процентов виртуальность, описываемую с помощью бесконечного набора цифр (одни ряды цифр представляют собой количественные значения «обязательств», другие ряды цифр – «требований»). Умело манипулируя этими наборами и рядами цифр, современные каббалисты-оккультисты последовательно и методично перераспределяют мировые богатства, уничтожают одни компании и создают новые, устраивают дефолты государств, провоцируют государственные перевороты и революции, организуют войны и кризисы. Конечная цель этой финансово-цифровой вакханалии – установление контроля над человечеством, мировая власть небольшой кучки «сверхлюдей», посвящённых в тайны цифровой каббалы. 

Статистика, особенно экономическая, стала в последние десятилетия занимать далеко не последнее место в арсенале средств достижения целей этих цифровых оккультистов.

 Фото:  CHROMORANGE / J. Hauge / Globallookpress 

Кстати, ещё до Второй мировой войны страны вообще не проводили статистических измерений суммарного результата деятельности своих экономик. Был набор «статистических картинок» по результатам деятельности отдельных секторов и отраслей экономики. При этом результаты представляли собой наборы преимущественно натурально-физических показателей, дополняемых очень немногими стоимостными показателями. Первая половина ХХ века – время, когда становым хребтом любой национальной экономики считалась промышленность. Поэтому экономическая мощь ведущих стран мира сравнивалась преимущественно с помощью показателей производства основных видов промышленной продукции – стали, чугуна, рельсов, нефти, бензина, станков, локомотивов, судов, двигателей, автомобилей и т.п. И всё в тоннах, баррелях, литрах, метрах, лошадиных силах, киловаттах, штуках, единицах и т.п.  

Но в 30-е годы прошлого века американский экономист Саймон Кузнец попытался произвести расчёт суммарного результата деятельности американской экономики на годовой основе в стоимостном выражении. Саймон Кузнец (кстати, настоящее его имя Семён Абрамович – он из эмигрантов, приехавших из России) работал тогда в Министерстве торговли США, которое отвечало за экономическую статистику. Америка переживала тогда экономический кризис (так называемая Великая депрессия), и у правительства была острая необходимость оценить всю американскую экономику в целом и понять общие экономические тенденции.

Саймон Кузнец предложил использовать такие макроэкономические показатели, как валовой национальный продукт (ВНП) и национальный доход (НД). Под его руководством был подготовлен доклад о национальном доходе и валовом продукте страны за период 1929-1935 годов, он был представлен конгрессу США в 1937 году.  Кроме того, были сделаны ретроспективные расчеты национального дохода США до 1869 года. Америка получила впервые приближённое представление о масштабах всей своей экономики и о её динамике. Родился термин макроэкономика. Начала более детально отрабатываться методология расчёта макроэкономических показателей ВНП и НД. После Второй мировой войны в США такие показатели стали рассчитываться на постоянной годовой основе. С. Кузнец был одним из первых, кто получил учреждённую Банком Швеции в 1968 году международную премию по экономике имени Альфреда Нобеля (присуждение состоялось в 1971 году).

Через ООН, Международный валютный фонд (МВФ), Организацию экономического развития и сотрудничества (ОЭСР), другие международные институты методология расчёта макроэкономических показателей (её принято называть статистикой системы национальных счетов – СНС) стала внедряться по всему миру. Массовое внедрение СНС началось с 1953 года. Происходило постоянное совершенствование методологии, в общей сложности в послевоенный период разработано три стандарта макроэкономической статистики.

Прогресс в деле статистического учёта, как отмечалось в соответствующих докладах международных организаций, проявлялся в том, что в макроэкономических показателях происходило более полное отражение всех сторон хозяйственной жизни. Появлялись новые показатели, а некоторые из ранее применявшихся заменялись другими. Например, в 1991 год произведён переход от показателя ВНП к показателю валового внутреннего продукта – ВВП (впрочем, для многих стран различие в этих показателях не стало принципиальным). ООН, МВФ, ОЭСР, Всемирный банк и другие международные организации рекомендовали, чтобы отныне этот показатель стал главным в экономической статистике всех стран и чтобы он рассчитывался на единой методологической базе.

Напомню, что ВВП – валовая добавленная стоимость всех готовых (конечных) продуктов (товаров и услуг), произведённых на территории страны в течение года (плюс чистые налоги на продукты). Стоимость суммируется по всем секторам и отраслям экономики. Вроде бы всё понятно и логично. А, главное, практически значимо, поскольку становится понятно, каковы темпы развития экономики страны и как она выглядит по сравнению с экономиками других стран.

Итак, скромные и никому не известные статистики из международных организаций фактически «подсказывали» руководителям государств, что должно быть конечной целью экономической политики – максимизация показателя валового продукта (сначала таковым был показатель ВНП, затем он был заменён на ВВП). Будет рост ВНП (ВВП) – будут решаться все экономические и социальные проблемы страны. Не будет роста (или будет падение) – проблемы будут усугубляться. Разом, как грибы после дождя, возникли многочисленные «исследования», которые в совокупности сформировали теорию «экономического роста». 

Фото: imagebroker/Michaela Begsteiger / Globallookpress 

«Старомодные» экономисты что-то продолжали говорить о таких целях, как ликвидация бедности (а иногда и голода), обеспечение полной (или почти полной) занятости населения, преодоление (или смягчение) социально-имущественной поляризации общества, сохранение окружающей среды и защита природных ресурсов от истощения, оживление демографического роста (или остановка депопуляции населения) и т.п. Но их уже почти никто не слушал и не слышал. Уже никто не хотел слушать и слышать даже «великого» экономиста и статистика Саймона Кузнеца, который твердил:

Корреляция между изменениями ВВП и действительным благосостоянием отсутствует. Не надо заниматься спекулятивным теоретизированием.

Захватившие общественное сознание западного общества теории экономического роста настойчиво внушали, что увеличение ВНП (ВВП) – универсальная панацея для решения всех проблем.  

В этой связи нельзя не вспомнить любопытное замечание англичанина Чарльза Гудхарта, которое впоследствии назвали законом его имени. В 70-е годы прошлого века он занимал пост главного советника Банка Англии по денежно-кредитной политике. Выступая на одной конференции, он обронил следующие слова:

Любая наблюдаемая статистическая закономерность склонна к разрушению, как только на неё оказывается давление с целью управления экономикой.

В контексте тогдашнего его доклада эта фраза подразумевает показатель ВВП. С того момента, когда ВВП объявили высшей целью, его дальнейшее измерение утратило всякий смысл и даже стало опасным.   

Теория (а фактически религия) экономического роста стала популярной на стыке 60-70-х годов прошлого века. И это не случайно. Это период, когда клонилась к своему закату мировая валютно-финансовая система, которая называлась золотодолларовым стандартом (решения Бреттон-Вудской конференции 1944 года). Шла напряжённая (и нигде не афишируемая) подготовка к введению системы, основанной на бумажном долларе. Решение о переходе к новой системе было принято на Ямайской конференции 1976 года. Такой переход означал, что с «печатного станка» Федеральной резервной системы США был снят «золотой тормоз». Единственной проблемой для «хозяев денег» (главных акционеров ФРС) стала проблема обеспечения спроса на «зеленую бумагу» (продукцию «печатного станка»). А для наращивания и поддержания на предельно высоком уровне этого спроса требовалось начать перестройку всего мирового порядка – финансового, экономического, политического и духовно-нравственного.

Лучше всего цели и алгоритмы такой перестройки мирового порядка изложены в докладах Римского клуба (примечательно, что он учреждён Дэвидом Рокфеллером в 1968 году – как раз на старте начинавшейся перестройки). Если переводить на понятный язык наукообразные доклады Римского клуба, то «хозяева денег» ставили следующие цели: 1) остановка роста и последующее радикальное сокращение численности населения планеты; 2) остановка развития реальной экономики и последующая деиндустриализация; 3) размывание национальных суверенитетов государств (через навязывание идеологии либерализма, в том числе экономического); 4) окончательное уничтожение суверенных государств и создание единого мирового правительства.

То, что Римский клуб излагает в наукообразной форме (математические модели, компьютерные расчёты), некоторые писатели изображают в художественной форме. Например, американская писательница (с претензиями на звание философа) Айн Рэнд написала роман «Атлант расправил плечи». В нём она нарисовала жутковатую картину: «атланты» (судя по всему, это капиталистическая элита Америки) сознательно и методично уничтожают и людей, и промышленность на всём пространстве страны. Для того чтобы потом «с чистого листа» начать выстраивать «правильную жизнь». Литературными средствами обрисована картина будущего согласно планам «хозяев денег». Постиндустриальное общество – мостик от традиционного капитализма с его «индустриальными предрассудками» к новому рабовладению, где «хозяева денег» превратятся в «хозяев мира».

Так вот, новый мировой порядок, который начал складываться на стыке 60-70-х годов ХХ века, требовал во главу угла поставить расширение и бесконечный рост фондовых и иных финансовых рынков, рынков самых разных услуг, а также рынков разного рода «нематериальных активов» (типа «интеллектуальной собственности»). Для обоснования необходимости обществу всех этих виртуальных рынков и виртуальных секторов экономики в срочном порядке были созданы и распиарены академические исследования на тему «постиндустриального общества». Главными идеологами постиндустриального общества выступили З. Бжезинский, Э. Тоффлер, Д. Белл. Они доказывали, что, мол, «прогрессивному» человечеству промышленность и сельское хозяйство не очень нужны. Надо стремиться к производству и потреблению нематериальных благ. Мол, «не хлебом единым сыт человек», пора ему выходить из дикого состояния и начать насыщаться услугами – финансовыми, торгово-посредническими, маркетинговыми, рекламными, управленческими, административными, юридическими, образовательными, медицинскими, страховыми, компьютерными, цифровыми и прочая, и прочая.

В постиндустриальном обществе человек будет цениться не по тому, сколько он произвёл зерна или стали, станков или тканей, а по тому, каков его вклад в создание ВВП. Даже если этот вклад представляет собой услуги по перепродаже недвижимости (риелторский бизнес), услуги брокера на бирже или услуги сексуального характера. Значимость будут иметь только те услуги, которые имеют цену, платные услуги, те, которые создают денежный доход.

Для того чтобы общество более энергично и быстро двигалось в светлое постиндустриальное будущее, к решению указанной задачи были подключены статистические службы. Они должны были незримо подталкивать страны к наращиванию ВВП. Поскольку это проще делать, создавая пузыри виртуальной экономики услуг, чем наращивать производство в реальном секторе экономики, то правительства вольно или невольно стали заниматься надуванием пузырей. Если во времена Саймона Кузнеца (30-40-е годы прошлого века), когда показатель ВВП только родился на свет, он ещё отражал состояние реальной экономики, то сегодня его смело можно назвать «валовым виртуальным продуктом».