Почему русские "перегруппировались" из Харьковской области: Откровения бойца, последним покинувшего Балаклею

Ему 58 лет. Помимо первой и второй чеченских кампаний за его плечами – Южная Осетия в 1992-м, Ингушетия в 1993-м, Сирия и наконец Украина, откуда он родом. Тур очень хочет побывать дома в Сумах на могиле матери. И не сомневается, что его мечта осуществится. Не зря же Бог провёл его через столько войн, которые заняли большую часть его сознательной жизни.

Задолго до Трампа

После своей первой войны – в Южной Осетии – Тур крестился. Его подразделение оказалось в Цхинвале в момент грузинского штурма.

Тогда я впервые в жизни столкнулся с чем-то необъяснимым. Мы занимали позицию на крыше пятиэтажки. Нас обстреливали так, что было не высунуть головы. Я всё-таки высунулся, и вдруг что-то дёрнуло меня обернуться: в этот момент, наверное, в каких-нибудь миллиметрах, пролетела трассирующая пуля. Если б не обернулся, она попала бы точно мне в голову,

– вспоминает Тур. Его рассказ записан примерно за месяц до того, как нечто подобное произошло с Дональдом Трампом.

 С Туром в Южной Осетии произошло тоже самое. Траектория пули на снимке фотографа "Нью-Йорк таймс".

 Охота на снайпера и засада в Гудермесе

Сразу несколько незабываемых эпизодов были у Тура в Чечне. Он заходил туда в числе первых – 11 декабря 1994 года, в составе сводного полка бригады оперативного назначения внутренних войск. По соседству в пяти километрах стоял ангарский полк. Сибиряков очень доставал снайпер боевиков. Он перемещался по холмам в "зелёнке", бил из винтовки с глушителем, положил много людей. Особенно охотился на командно-штабные машины – в расположении полка находился штаб одной из трёх входивших в Чечню группировок. Все попытки выследить и уничтожить стрелка были тщетны.

Обратились к Туру, на тот момент командиру батареи "зушек" – скорострельных зенитных установок ЗУ-23-2. Они давно уже используются не только по воздушным целям, но и как подвижные огневые точки в обычных боях. Тур попросил бойцов пострелять в сторону снайпера – отвлечь его, а сам в это время в другом месте выкатил на позицию одну из зениток и хорошенько обработал примерное место, откуда вёлся огонь. Бил почти наугад. Но снайпер стрелять прекратил, а утром его принесли в плащ-палатке. За это попадание у Тура – медаль "За отвагу".

А орден Мужества – за девять дней боёв в окружении в Гудермесе в декабре 1995-го. Тогда полевой командир Салман Радуев повторил манёвр Шамиля Басаева с захватом больницы. Поступил приказ её деблокировать.

Тур на тот момент был уже замначальника штаба бригады – входил в Гудермес во главе колонны. Но больница была приманкой. Боевики накануне в большом количестве просочились в город и устроили засаду. И первым подбили именно головной БТР. А ведь Тур изначально не должен был в нём находиться: в последний момент они поменялись с командиром разведроты – тот пересел на его место в кабину "Урала". Но парадокс судьбы: Тур в подорванном БТР остался цел, а в кабину машины попала пуля. Разведчик получил тяжёлое ранение и умер у него на руках.

Чеченская война. Больше других рисковал тот, кто находился в голове колонны. Фото Northfoto/shutterstock.com

Обнуление победы

В первую чеченскую войну происходило много необъяснимого.

Было известно, например, где именно в 17 километрах от Гудермеса находится база Радуева и сколько там боевиков. Её можно было накрыть авиацией, артиллерией. Координаты передавались наверх. Но базу почему-то не трогали.

Тур говорит, что кто-то сливал противнику их радиочастоты. А когда русская армия вопреки всему фактически довела первую чеченскую войну до победы, были заключены Хасавюртовские соглашения, которые всё обнулили:

Я как начальник штаба знал оперативную обстановку. Мы к тому моменту взяли уже практически всю Чечню, начиналась партизанская война, да и то не слишком активная. И вдруг мы добровольно сдали врагу всё, что можно, – блок-посты, комендатуры.

Хасавюртовские соглашения генерал Лебедь подписал в конце августа 1996-го. А в октябре Тур вернулся в Чечню из отпуска:

Меня просто колбасило от того, что увидел. Ещё недавно мы всё контролировали, а теперь, согласно этим соглашениям, каждый выезд, например за водой или едой, были обязаны согласовывать с боевиками. С ними связывались по рации, они приезжали на уазике, наши командиры должны были сообщить им, куда едем, зачем, сколько у нас людей, какое вооружение.

Его бригада выходила последней – прикрывала железную дорогу в Моздок, по которой осуществлялся вывод войск. Покидали Чечню без оружия – у Тура была при себе лишь граната. Каждый задавался вопросом: "Зачем всё это было, за что гибли товарищи?" Почему у победителей украли победу? Два года войны свелись к дискредитации и утилизации армии.  

Боевики получили от команды Ельцина фактическую независимость. Но не успокоились, как надеялись миротворцы. Стали устраивать по всей России теракты, а в 1999 году напали на Дагестан.

Сегодня тоже раздаются голоса, что надо договориться с Украиной и оставить её в покое, дескать, после этого заживём прежней мирной жизнью. Сколько можно быть идиотами? Неужели неясно, что украинские власти в своих действиях так же несвободны, как были несвободны чеченские боевики. Их можно оставить в покое, но только те, кто за ними стоит, никогда не оставят в покое нас.

"Простые чеченцы спасали мне жизнь"

Уходя из Чечни после первой войны, Тур знал, что будет вторая.

Я в Гудермесе свою зубную щётку забыл – а это верная примета, что придётся вернуться,

– улыбается он.

И точно: 1 октября 1999 года его бригада заходила в Чечню во второй раз тем же самым маршрутом с ощущением дежавю. Натыкаясь тут и там на следы своего предыдущего пребывания…

Тур признаётся, что простые чеченцы дважды спасли ему жизнь – предупреждали о фугасах, заложенных на дороге боевиками. Например, во вторую чеченскую войну была такая история:

Когда активная фаза боевых действий закончилась, у нас существовала негласная договорённость с боевиками – не воевать в населённых пунктах. Но они её нарушили. Нам нужно было провести колонну. Предварительно дорогу, как всегда, обследовали сапёры, в зоне видимости друг друга были выставлены блокпосты. Понимая, что незаметно установить взрывчатку вне населённого пункта нет шансов, боевики заложили фугас прямо в селе, через которое должна была пройти колонна – рядом с домами таких же чеченцев, на которых им было плевать. Но жители села предупредили нас о засаде.

Главное, что Тур понял о войнах: в них всегда страдает простой народ. В Чечне население нахлебалось от джихадистов примерно так же, как спустя 10 лет на Украине от бандеровцев.

Донбасс – встреча врага на дальних подступах

Вторую чеченскую Тур закончил в 2006 году, после 2010-го вышел на пенсию. В Петербурге у него всё в порядке, а он в 2017-м взял и уехал в Донбасс рядовым добровольцем на мизерную зарплату. Вспомнил 1990-е. Тогда им тоже почти не платили, но они с товарищами считали, что кто-то же должен защищать Родину. Поехал помогать создавать в ДНР нормальную армию. Прибыл в Донецк 8 мая, накануне Дня Победы и вскоре убыл на передовую.

Наш полк морской пехоты стоял напротив 36-й бригады морпехов ВСУ на расстоянии 500 метров. Мы видели друг друга. Мы копаемся, и они копаются, мы не стреляем, и они не стреляют. Но как только на их позицию заходили нацики или иностранные наёмники, начиналась жуткая пальба. Потому я в Донбасс и поехал – встречать врага на дальних подступах.

Руины Иверского монастыря в Донецке после боевых действий в 2014 году. Фото со страницы VK.COM американского добровольца Рассела Бентли.

Тур не сомневается, что, начав СВО, русская армия упредила украинское наступление на Донбасс. ВСУ сконцентрировали там столько людей и техники, что реально могли смять ополченцев и за два часа дойти до границы с Россией. Собственно и задачей-то у сформированного армейского корпуса ДНР было в случае украинского наступления продержаться два часа до подхода русской армии. Вот только насколько она была выполнима, неизвестно – ведь нечто подобное повторилось потом в Балаклее, Изюме, Купянске в Харьковской области: эти города в сентябре 2022-го оставили за считаные дни, и они не освобождены до сих пор.

В отличие от украинцев, в Донецкой Народной Республике не было сил создать и держать сплошную линию обороны – подразделения стояли на опорниках. Бреши в защитных порядках составляли сотни метров, через которые многочисленный враг при желании мог незаметно пройти. А потом попробуй выбей его с занятых рубежей – всё-таки фактор внезапности очень много значит. ВСУ же, по словам Тура, за восемь лет передышки, подаренной Минскими соглашениями, смогли создать в Донбассе сплошную линию обороны и даже не одну. 

В ноябре Тур был ранен в лицо. Часть осколков врачи достали, а часть оставили, потому что рискованно их удалять: можно задеть нервы, и тогда лицо перекосит. Осколки перемещаются, и теперь ему иногда больно бриться. Но это сущий пустяк по сравнению с тем, что Тур тогда на месяц ослеп. Зрение вернулось после операции на глазах.

А уже в феврале 2019 года ему поступило предложение отправиться в Сирию – охранять работающих там русских специалистов. Но в 2022 году, когда началась СВО, товарищи из 9-го Мариупольского штурмового полка морской пехоты ДНР попросили 55-летнего ветерана приехать поучить личный состав работать на "зушках", подготовить расчёты.

Почему отступили под Харьковом

"Зушки" сняли с вооружения, но сейчас их возвращают со складов. Они оказались очень эффективны для такой войны, которая сейчас идёт на Украине. Бьют на два километра. Ими можно сбивать дроны, поражать пехоту и лёгкую бронетехнику. Тур в Чечне даже выводил из строя чеченские танки. "Зушка" не может пробить броню, но от частых ударов снарядов по ней выбиваются триплексы – трёхслойные стёкла в смотровых щелях, и танк "слепнет".

Тур прибыл на Украину на месяц, а задержался на семь. Да ещё оказался в самом пекле украинского наступления:

Когда мы вошли в Харьковскую область, народ нас встречал как своих. Не все, конечно, были и косые взгляды, и стукачи: один ездил на мотоцикле на украинскую сторону, а потом по нам начинались прилёты. Но именно местные первыми нас стали предупреждать: парни, вас обходят. Хотя мы уже и сами это почувствовали – прилёты пошли не только спереди, но справа и слева.

Причиной отступления Тур называет превосходство в личном составе и технике, которое смогли создать ВСУ на их участке – под Балаклеей. Сконцентрировали там три бригады, а это 9000 человек. Его же сводная рота насчитывала 70 бойцов. Плюс сколько-то десантуры, луганчане, но тоже немного. Одна украинская бригада атаковала в лоб, две другие – справа и слева. Враг создал троекратное превосходство в артиллерии.

При этом никакой паники или бегства с нашей стороны не было – отходили планомерно от рубежа к рубежу. Сдерживали фронт, отбивали атаки, но приходилось отступать, чтобы не попасть в окружение – ВСУ очень быстро обходили с флангов. Дело в том, что в сентябре 2022-го тоже не было сплошной линии обороны – русская армия даже окопов не рыла. Между подразделениями были большие разрывы, как и до этого в течение восьми лет на линии соприкосновения в ДНР и ЛНР. 

 Как развивалось украинское наступление 6-8 сентября 2022 года. Схема Царьграда

Использовали опыт чеченской войны, где тоже не было линии фронта, а тут другая ситуация. Украина – вторая по величине страна Европы после России. С большим населением, у которого к тому же пробиты мозги. Тут надо было опираться на опыт Великой Отечественной войны, когда СССР воевал на огромных просторах с идеологически мотивированным врагом,

– считает Тур.

Спасло плохое предчувствие

Первоначальной задачей для его сводного добровольческого отряда было зайти в Балаклею и укрепить там позиции, помочь защитникам города – десантникам, бойцам из 2-го корпуса ЛНР. Несколько групп отправились в саму Балаклею, а Тур прикрывал дорогу на левом фланге. Их «зушка» была установлена на КамАзе.

Где-то впереди перед нами стояли "БАРСЫ" – вечером слышали, как у них идёт стрелковый бой. Мы занимали вторую линию обороны: кроме нашего расчёта из троих человек на участке протяжённостью 800 метров никого не было. Мы хорошо спрятались – встали под берёзками да ещё натянули маскировочную сеть. Утром над нашей позицией летала "птичка", но нас не заметила. И наверное, противник решил, что в этом месте можно пройти.

Этот участок сначала обработала вражеская артиллерия, но снаряды ложились на значительном удалении перед "зушкой" и сзади неё. Тур сказал заряжающему Кувалде и водителю Моряку спрятаться в небольшом окопчике, а сам остался дежурить возле зенитки. Хотя по идее мог укрыться вместе с товарищами, ведь впереди стояли наши и, если бы что-то там началось, они бы услышали.

У меня было какое-то нехорошее предчувствие. Будто кто-то сверху мне подсказал. Вдруг резко артобстрел прекратился. И метрах в 30 из подлеска выползли россыпью человек 15 хохлов. Пришлось поработать по ним.

Позже выяснилось, что наши бойцы, находившиеся впереди, покинули позицию, а Тур об этом не знал. Вэсэушники были застигнуты огнём "зушки" врасплох – те, что выжили, залегли. Стало ясно: сейчас будет нанесён артиллерийский удар. Надо было срочно менять позицию. В тот момент, когда заводили машины, в спину Кувалде попала пуля.

Та самая "зушка", с помощью которой Тур сорвал украинский прорыв на левом фланге Балаклеи. Фото предоставлено Царьграду.

Отъехали назад на 400 метров. Туда же на подмогу подтянулось какое-то армейское подразделение. С Кувалды сняли бронежилет, перебинтовали, сделали обезболивающий укол, и Тур повёз его в ближайшую гражданскую больницу. Там к ним выбежали два местных украинских медика, но Кувалда был уже мёртв…

Тур получил приказ занять новую позицию – на южной окраине села Бородоярское, что в четырёх километрах за Балаклеей на трассе в Изюм. Вообще-то штатно в расчёте "зушки" должно быть пять человек, но Тур остался вдвоём с Моряком, стал сам заряжающим, работал за себя и за погибшего Кувалду. Помимо КамАза с "зушкой" в его распоряжении было ещё три машины: на одной находился боекомплект, две другие предназначались для подвоза боеприпасов. Но их водителей Тур отправил в укрытие. Знал из опыта Чечни: чем больше людей на зенитке, тем больше шансов их потерять.

И опять местные жители предупредили: вас обходят, слева идёт очень много пехоты и техники. А вскоре они и сами увидели врага. Их разделяла река Северский Донец. Переправься вэсэушники через неё, могли бы отрезать их от своих. Но мост, к счастью, был взорван, а наводить переправу у украинцев не было времени: они торопились выйти к Изюму.

"Газуй и петляй! Даст Бог выживем!"

Тем временем в Балаклее шёл бой, подразделения Минобороны практически покинули город, они проходили мимом Бородоярского. Товарищи предлагали Туру: "Давай и мы уйдём вместе с армейцами". Но он отвечал: "Нельзя". В Балаклее ещё оставались группы их полка. Наконец, две из них тоже вышли. Но только для того, чтобы вернуться. Туру поступил приказ выдвинуться вместе с ними назад в Балаклею, чтобы помочь эвакуировать остальных. Он поехал на трёх машинах – не стал брать лишь ту, на которой находился боекомплект.

Я ехал с открытым бортом, чтобы парни – а они были все в снаряжении – могли быстро выпрыгнуть. Сказал им: выскакивайте, как только развернусь стволами в сторону противника. Так и сделали. Въехали в город, на линии соприкосновения развернулись, они выпрыгнули, а я их прикрывал. Работал по вражеской БМП, которая пыталась помешать выводу наших оставшихся – она была в километре. Мне было даже не нужно подбивать её: главное – сбить прицел. Поверьте, когда снаряды "зушки" молотят тебе по броне, наводчику совсем не до того, чтобы целиться.

Приехавшие с Туром бойцы прикрывали отход последних защитников Балаклеи – не только своих сослуживцев, но и армейцев, и луганчан, запрыгивавших на машины. Когда "зушка" израсходовала боекомплект, Тур крикнул Моряку: "Газуй и петляй! Даст Бог выживем!" Уходили на максимальной скорости, виляя, но так, чтобы не занесло. Слева и справа от машины были прилёты, но они вышли из этой гонки целыми и и невредимыми. 

Снаряд за снарядом, чудо за чудом

Следующая остановка – блокпост на перекрёстке у села Весёлого. Там действительно было весело. На блокпосту почти никаких укрытий, лишь несколько бетонных плит. Только успели поесть, начался артобстрел. Остатки сводной роты ушли в подвал ближайшего дома, а Тур остался на улице, в небольшой ямке в 10 метрах от спрятанной среди деревьев "зушки", – вдруг опять, как тогда под Балаклеей, внезапно появится ДРГ. И ещё он поддерживал связь, потому что в подвале, куда все ушли, рация не брала. А без связи в любой ситуации дело – дрянь.

И тут прилетел вражеский дрон и завис над ним на высоте метров в 10.

Мы несколько минут смотрели глаза в глаза с оператором. Потом дрон улетел дальше осматривать территорию. А я понял: сейчас артиллерия начнёт работать конкретно по мне. И точно. Они сделали вилку: первый снаряд – 200 метров перелёт, второй – 200 метров недолёт. Следующий должен быть мой. Убегать бесполезно – укрытий нет. Стал бы бегать – добегался бы, дрон продолжил бы наводить на меня огонь. Главное в такой ситуации – не дёргаться. Недёрганье и спасло.

Тур лежал и отсчитывал время. Понял, что по ним работает артиллерийский взвод – шесть или восемь орудий, которые вели беглый огонь. По нему ударил не один, а три снаряда!

Меня всегда впечатляла сцена из фильма "Они сражались за Родину!", когда дым от взрыва застилает солнечное небо. И тут я поднимаю глаза и вижу наяву эту самую сцену – солнце в дыму.

 Солнце в дыму после взрыва. Кадр из фильма "Они сражались за Родину". "Тур" увидел эту картину наяву.

Все снаряды легли кучно, в пяти-шести метрах от Тура. Если бы они были фугасные, он в своей яме оказался бы просто погребён под слоем земли. Но снаряды были осколочными, рассчитанными на поражение живой силы. Осколки изрешетили "зушку", полностью вывели её из строя. Но по Туру ни один из них не попал!

Я многое повидал в своей военной жизни, но чтобы так... У меня нет рационального объяснения случившемуся,

– говорит он.

Обстрел стих, наступила тишина, остатки роты двинулись дальше на Изюм, который уже находился в полукольце. А Тур с Моряком остались менять колесо одного из КамАзов – его пробило осколком. Стемнело. Они были одни на дороге. Ставили запаску, напряжённо вглядываясь и вслушиваясь в окружившую их со всех сторон темноту, из которой в любой момент мог появиться наступающий враг. На горизонте виднелись зарева пожаров.

Наконец колесо поменяли. Ехали, не включая фар. Но потрясения этого дня ещё не закончились.

На въезде в Изюм справа от дороги разорвался снаряд, водитель дёрнул руль, КамАз занесло, и он перевернулся. Моряку сломало руку, а с Туром произошло новое чудо. Стойка смятой кабины не дошла двух сантиметров до его головы. Зажало так, что он не мог выбраться. К счастью, всё случилось перед блокпостом. Оттуда прибежали военные полицейские, смогли немного отжать кабину и освободили его.

Армейцы помогли оттянуть их КамАз в центр Изюма. Он не подлежал восстановлению, но имущество как никак. Их командир по рации обещал прислать эвакуатор.

Шло время. Села рация, и они остались без связи. Артиллерийская канонада и автоматная стрельба приближались, на улицы посыпались мины-лепестки. Вокруг суетились армейцы: "Уходим, уходим". Город пустел на глазах. Эвакуатора не было.

Наступил момент, когда они остались одни. В 12 часов проезжавший мимо на гражданской машине полковник спросил: "Чего ждём?" Тур объяснил ситуацию и услышал:

Бросайте вы это железо и уходите как можно быстрее. Осталась одна дорога на Красный Лиман. Сейчас мы уйдём, и вы останетесь вообще одни.

Изюм покидали пешком. Заблудились. Хорошо, по пути встретился местный дедушка, подсказавший нужное направление…

"Разбор полётов"

Из всех этих событий, по словам Тура, были сделаны нужные выводы. Произошли кардинальные изменения. Появилась сплошная линия фронта, начали, наконец, рыть окопы, строить фортификационные сооружения. Поменяли тактику: боевые действия стали вести малыми группами, выросла мобильность, а главное – многократно усилилась разведка.

При этом Тур не считает, что сам ввод войск в феврале 2022-го осуществлялся бездарно. Наоборот. Многие расчёты оказались верны, что и позволило без больших потерь дойти до Киева. В этом плане начало СВО, по мнению Тура, складывалось удачнее первого этапа войны в Чечне.

На Украину заходили так же, как в Чечню, – с трёх сторон тремя группировками. В Чечне всё изначально пошло не по плану: только на одном направлении удалось выйти на заданные рубежи. А на Украине быстро были заняты значительные территории. Насколько Тур может судить по рассказам парней, которые заходили в феврале 2022-го, они шли спокойно, хотя и не везде. Это свидетельствует о том, что поначалу не было серьёзного сопротивления. А потом враг подтянул резервы резервы.

На той стороне тоже не дураки командуют, они учились в тех же самых военных училищах и академиях, что и наши военачальники. И учились уже по ходу войны. На первом этапе они быстрее делали выводы из складывающейся обстановки.

В начале СВО русская армия смогла быстро занять значительные территории. Карта боевых действий на 11 марта 2022 года с ТГ-канала "Рыбарь"

Боевой опыт – великое дело. В Чечне, по словам Тура, поначалу тоже было много ошибок и потерь. Но со временем ошибки были преодолены, а потери сведены к минимуму. И потом одно дело, когда ты несёшь потери и побеждаешь, и другое, когда проигрываешь.

Тур не сомневается в нашей победе, потому что у нас "воли больше".

И наши парни на СВО – такие же, какими были наши парни в Чечне. Как и тогда, делают всё, что могут. Они знают, за что воюют.

Лично я воевал за свою семью, свой дом, свою страну. И ещё за нормальную, а не сошедшую с ума Украину,

– признаётся он. 

Тур сам украинец, его детство и юность прошли в Сумах, и он помнит ещё ту нормальную Украину. В последний раз был на родине в 2010 году. И для него большая трагедия, что его земляки, и в том числе родственники, оказались такими упоротыми.

Самые непримиримые там – люди старшего, а не среднего поколения. Те, кто учился в советских школах и вузах. Кто видит разницу между прежними и нынешними временами. Но в своих неудачах и в том, что они в основной своей массе стали жить хуже, чем во времена СССР, они винят всех, кроме себя. Может, менталитет такой? Недовольство собственной жизнью кипело внутри них много лет, а в итоге его выплеснули на Россию и русских.

 Счастье – в награду за мужество

После оставления Изюма Тур воевал в районе Сватово и Кременной, в Макеевке, где у него в батарее, кстати, находились и хорошо себя зарекомендовали узбеки с таджиками. Он пробыл на Украине до февраля 2023 года. Потом снова уехал в Сирию. Охранять работающих в пустыне наших специалистов.

По его словам, сейчас в Сирии гораздо спокойнее, чем было раньше. С Украиной вообще не сравнить. Но стычки были. И были потери. Да ещё американцы в последнее время активно вербуют местных минировать дороги и обстреливать блокпосты.

Незадолго до очередной командировки в Сирию в Доме офицеров в Петербурге Туру вручили второй орден Мужества – за храбрость, проявленную в боях в Харьковской области. А незадолго до этого в его жизни произошло событие, которое тоже можно расценивать как награду – небесную: Тур женился! Произошло удивительное стечение обстоятельств, в которых сыграл свою роль и... Царьград. Оцените, какие красивые узлы вяжет Господь в судьбах защитников Родины!

10 мая мы опубликовали историю спасения морпеха Евгения, в которого попало больше 100 осколков при одновременном взрыве двух мин. Он выжил и встал на ноги благодаря самоотверженности и любви своей жены Вики. И ещё благодаря военному психологу Светлане Лазаревой, которая помогла их семье преодолеть период отчаяния. 

Евгений был командиром Тура в 2017 году, когда тот приехал в Донбасс добровольцем. А когда в мае 2023-го Женю после тяжёлого ранения привезли в Петербург, в Военно-медицинскую академию, старый товарищ постоянно его навещал. Однажды Евгений и Вика рассказали Туру о психологе Светлане Лазаревой, которая с ними работает, и показали статью о ней, вышедшую на Царьграде. 

И Тур с удивлением узнал Светлану – когда-то они служили в одной бригаде, в составе которой оба находились в Чечне. Но тогда особо не пересекались. Тур взял у Вики и Жени номер Светланы. А когда они созвонились и договорились встретиться, выяснился ещё один поразительный факт – в Петербурге оба вот уже несколько лет живут в соседних домах, в 50 шагах друг от друга! Ходят в одни и те же магазины и за это время ни разу не встречались.

Мы встретились благодаря СВО и благодаря людям, которым одновременно, сами не зная того, помогали. И благодаря тому, что об этом написал Царьград,

– говорит Светлана Лазарева.

Героиня публикаций Царьграда, военный психолог Светлана Лазарева в кителе Тура. Фото предоставлено Царьграду   

Вскоре после встречи, 13 июня, они расписались. За это пришлось побороться. Изначально бракосочетание назначили на другую, более позднюю дату. Но у Тура неожиданно изменились сроки командировки в Сирию. Нужно было переносить церемонию заключения брака.

С 2023 года в России действует закон об ускоренной регистрации браков для участников СВО – вплоть до одного дня с момента подачи заявления. Однако в загсе Красносельского района Петербурга не проявили должного уважения ни к закону, ни к защитникам Родины. Отказались переносить дату регистрации, а предъявленные Туром документы назвали филькиной грамотой.

Молодожёны были вынуждены обратиться в правительство Петербурга, в Комитет по делам записи актов гражданского состояния. Только после этого выяснилось, что и с документами всё в порядке, и дату регистрации можно изменить без проблем.

И ещё оказалось, что нет худа без добра. Утром в день заключения брака Туру позвонили и, наконец, пригласили на церемонию награждения орденом Мужества, к которому он был представлен почти два года назад – ещё одно удивительное совпадение в судьбе. Маленькое чудо как награда за его боевой путь.

Делай хорошо своё дело, служи своей стране, делай добро, и оно вернётся к тебе стократно,

– так оценивает чудо, произошедшее с ними, Светлана Лазарева.