Лампочка без Ильича

«Войну токов» справедливо назвали самым многострадальным проектом современного Голливуда. Написанный ещё в 2008 году, сценарий Майкла Митника о борьбе сторонника электросетей, основанных на постоянном токе низкого напряжения, знаменитого изобретателя Томаса Алвы Эдисона и сторонников сетей на переменном токе высокого напряжения, во главе с Джорджем Вестингаузом и Николой Теслой, долгие годы числился среди «проклятых». В 2012 году за проект в качестве продюсера взялся наш соотечественник Тимур Бекмамбетов, пригласивший на роль Томаса Алвы Эдисона Бенедикта Камбербэтча, а затем подключился и Харви Вайнштейн, вознамерившийся сделать фильм «оскароносным».

Но не тут-то было: сексуальный скандал, уничтоживший репутацию и карьеру Вайнштейна, похоронил и «Войну токов».

Официальный трейлер фильма «Война токов». Режиссёр Альфонсо Гомез-Рехон

О выпуске фильма Weinstein company осенью 2017 года речь идти не могла: в экран попросту полетели бы тухлые яйца, а критики, подзадоренные феминистками из кампании metoo ставили бы ленте низшие баллы. Фильм вышел на экраны только два года спустя, осенью 2019-го, в режиссёрской версии Альфонсо Гомес-Рехона. Демонстрируется он в по-прежнему не слишком благоприятной атмосфере, при отсутствии особого интереса у публики и критиков. Цель уже не в том, чтобы получить призы или собрать кассу, а в том, чтобы вернуть хотя бы что-нибудь из потраченных 30 миллионов долларов. 

Ситуацию могли бы изменить драматичность повествования или яркий художественный язык. Но, увы, «Война токов» лишена как того, так и другого.

Рваный монтаж, повторяющиеся до бесконечности планы: Эдисон у себя в лаборатории, Тесла играет в бильярд, Вестингауз обнимается с женой, Дж. П.Морган с красным носом ходит всюду со своими адвокатами. Центральный культовый объект фильма – большая карта Америки с ввинчиваемыми лампочками на месте «захваченных» или «утраченных» компанией Эдисона городов тоже играет крайне слабо, даже разбивают её в конце не слишком эффектно.

«Война токов» оказывается какой уже по счёту эксплуатацией амплуа Бенедикта Камбербэтча в качестве «Шерлока» – колючего, асоциального, местами – неуправляемого и аморального гения. Но, простите, за 10 лет мы всё это уже видели – в «Шерлоке», в «Пятой власти» в роли Джулиана Ассанджа, в «Игре в имитацию» в роли Алана Тьюринга, в «Докторе Стрэндже». Наконец, не так давно Камбербэтч сыграл в телефильме «Брэкзит» в той же манере нынешнего гения британской политики (либералы считают – злого) Доминика Каммингса, человека, организовавшего Брэкзит и четверговый триумф консерваторов на всеобщих выборах. Честное слово, прекрасному актёру уже пора дать возможность сыграть кого-то другого. Тем более что образа Эдисона Камбербэтч совершенно не уловил. У него получился чувствительный меланхоличный романтик-невротик.

 Бенедикт Камбербэтч. Фото: Faye Sadou/AdMedia / Globallookpress 

Настоящий Томас Алва Эдисон был предпринимателем до мозга костей, начавший своё дело будучи подростком. Это был гениальный плагиатор и пиарщик, присвоивший себе тысячи чужих изобретений и почти ничего не изобретший самостоятельно, зато как никто умевший делать себе хорошую прессу и превратившийся в своего рода поп-идола тогдашней Америки. Создатели фильма ещё и сделали зачем-то из Эдисона примерного семьянина, бесконечно страдающего от смерти первой жены. Хотя на деле он женился во второй раз через полтора года после её кончины, а большого внимания домашним делам и вовсе не уделял.

Фильм получился про «войну хорошего с лучшим». И хотя по ходу борьбы убивают лошадь и изобретают электрический стул, в ней категорически не хватает жёсткости, злости и цинизма. Причина в общем понятна: и созданная Морганом на основе компании Эдисона General Electric, и Westinghouse Electric остаются крупными игроками на мировом энергетическом рынке (компанию Вестингауза некоторые конспирологи даже подозревают в лоббировании сериала «Чернобыль», так как она пытается вытеснить российские реакторы и тепловыделяющие элементы с восточноевропейских рынков). Тут волей-неволей приходится никого не обижать.

Нет у «Войны токов» и внятной идеологии. Казалось бы, она намечалась в начале: дешёвое и практичное электричество вытесняет опасный и противно пахнущий газ из уличного освещения. Как тебе такое, Илон Маск? И тебе, Грета Тунберг? Обойдёмся, пожалуй, своим электричеством без русских и их злого имперского газа. Эту идею можно было бы развить, но она так и осталась в начале, тем более что по ходу сюжета именно газовый магнат Вестингауз ухитряется перевести свою терпящую крах с приходом электричества бизнес-империю на новые электрические рельсы.

Можно было бы построить фильм на идее противостояния американского самородка, который верит в бизнес-схемы и пиар, и не сомневающихся в науке и трезвом математическом расчёте выходцев из Европы (Вестингауз – потомок немцев, вокруг него было много немцев, серб Тесла, русский Лодыгин, о котором речь дальше). Но и тут «мораль» фильма американскому зрителю в конечном счёте вряд ли понравилась бы: европейцы победили.

В результате получился вязкий и поверхностный фильм ни о чём, содержание которого можно понять, только если непрерывно справляться с «Википедией» и письменными источниками. Не то чтобы совсем плохой, но рекомендовать его можно только любителю.

«Война токов» интересна не тем, что в ней есть, а тем, чего в ней нет. В фильме бросается в глаза тотальное умолчание о роли русских изобретателей в развитии электрического освещения. Томас Алва Эдисон представлен как единоличный изобретатель ламп накаливания, который затратил огромные усилия для того, чтобы увеличить срок их службы. То, что не он один работал в этом направлении, сказано между делом и без всяких подробностей.

Между тем, мы не выросли в мире «ламп Эдисона». Мы выросли в мире «ламп Лодыгина». Именно великий русский изобретатель Александр Николаевич Лодыгин (1847-1923) сделал два решающих изобретения на пути к массовому электрическому освещению. В 1872 году Лодыгин изобрёл саму лампу накаливания с угольным стержнем, на которую в 1874 году получил патент в России и Англии, а также Ломоносовскую премию. В 1890 году Лодыгин разрабатывает вольфрамовую нить, которая стала основным средством освещения почти на столетие.

Судьба изобретений Лодыгина в России оказалась неровной: лампа накаливания сперва не прижилась, так как её вытеснила в 1870-е годы казавшаяся тогда более перспективной дуговая «свеча Яблочкова», светоотдача которой на первых порах была намного выше, чем у ламп накаливания. 1870-е годы были для Европы временем моды на «русский свет». Впрочем, на заводе, созданном Павлом Николаевичем Яблочковым, производились и лампы Лодыгина. В итоге лампа накаливания вернулась к нам из-за океана как «американское изобретение».

Александр Лодыгин. Репродукция ТАСС

Эдисон же занялся электролампами только в 1879 году. За основу своей версии лампы он взял работы английского химика и физика Джозефа Уилсона Суона, зарегистрировавшего патент в 1878 году и… лампы Лодыгина. С Суоном Эдисон неоднократно судился (один раз суд признал недействительными патенты обоих), на процессах постоянно всплывало имя Лодыгина, но как действующее лицо он не привлекался. Доступность Эдисону лодыгинских ламп была установлена ещё в начале ХХ века, когда русская общественность поставила вопрос о приоритете Лодыгина.

Близкий к кружку лиц, работавших с Лодыгиным над усовершенствованием лампы накаливания, лейтенант флота А.М. Хотинский… уезжая в Америку, взял с собой несколько образцов изготовленных в России ламп и показывал их Эдисону...

— говорил на Всероссийском электротехническом съезде в 1910 году М.А. Шателен.

Сущностью работы Эдисона как изобретателя было именно это: взять чужие изобретения и довести их всевозможными усовершенствованиями, действительными и мнимыми, до состояния, когда он мог зарегистрировать собственный патент. Потом при помощи судов запрещать всем остальным пользоваться этим изобретением. А работая с прессой, убедить публику, что это он создал новое чудо техники.

Если внимательно проштудировать биографию Эдисона, то, собственно, трудно установить, что изобрёл Эдисон,

— отмечал М. Гофман в докладе «Изобретения и успехи материальной культуры», изданном в Одессе в 1918 году.

«Биографы Эдисона рассказывают, что великий американец изобрёл автоматический телеграф, но всякий знает из истории бессмертные имена Морзе, Юза, Уитсона и в последнее время Мурея и Бодо, – отмечал Гофман. – Далее биографы указывают, что Эдисон является изобретателем телефона, но опять-таки история телефона называет всем известные имена Белла, Адера, Сименса… Затем биографы много говорят о фонографе… действительно, Эдисон является творцом чудесной игрушки». Фонограф Эдисон, похоже, и в самом деле изобрёл сам, однако тот почти сразу же был вытеснен из употребления граммофоном Эмиля Берлинера.

В таланте коммерсанта, делающего из гениальных изобретений практичные, Эдисону, безусловно, не откажешь, как и в гении пиарщика. И он, безусловно, немало сделал для того, чтобы электролампа стала массовым коммерческим продуктом доступным по низкой цене. Но и у Лодыгина всё было не так плохо.

Казалось, что Россия станет страной – пионером электротехники. В 1883 году, во время коронации императора Александра III, Кремль и центр Москвы получили яркое электрическое освещение. 8 апреля 1884 года Лодыгин был награждён за участие в Венской электротехнической выставке орденом Станислава III степени.

Лодыгинские лампы, изготавливаемые под неусыпным наблюдением их творца на заводе Яблочкова, получили название русских. На выставке в Вене русские лампы опередили по многим показателям зарубежные. Они были долговечны – служили до 1000 часов и более. Они были разнообразны – для напряжений от 2 В до 52 В. И они были экономичны: если эдисоновские потребляли 5 Вт на свечу, свановские – 5,9 Вт, максимовские – 6 Вт, то русские – всего 2,6 Вт. Кроме того, они были удобны в пользовании – включались в сеть, как сегодняшние электроприборы: два контактных стерженька лампы просто втыкались в патрон типа розетки… «Ла Люмьер электрик» в защиту истинного творца системы электрического освещения: "А Лодыгин? А его лампы? Почему уж не сказать, что и солнечный свет изобрели в Америке?" Так писал журнал в 1881 году после шумного показа Эдисоном своих ламп на Всемирной электрической выставке в Париже,

— пишет биограф Лодыгина Людмила Жукова.

Однако в России явно не хватало капиталов для налаживания массового производства электроламп и создания больших прибыльных электросетей. В этом смысле превращающаяся в экономический центр капиталистического мира Америка безусловно имела гигантскую фору, и Эдисон был скорее воплощением этого экономического могущества Штатов, чем пророком будущего (пророком был, если уж на то пошло, Никола Тесла, и, что характерно, в фильме даже не упомянуто его сербское происхождение. Эмигрант – и всё). Кроме того, в молодости Лодыгин был связан с народниками, и, когда пошли аресты близких знакомых, Александр Николаевич предпочёл покинуть Россию, перебравшись сначала в Париж, а затем за океан – к Вестингаузу.

Здесь бы и появиться в фильме «Война токов» Лодыгину, подлинному создателю электролампочки, который сыграл, видную роль в победе Вестингауза над Эдисоном. Именно он сделал для Вестингауза лампы, патенты на которые Эдисон не мог оспорить (в фильме говорится о том, что судиться за авторство лампочки Эдисону бессмысленно, но совершенно не объясняется – почему). Секретом Вестингауза, блестящего инженера, глубокого и очень порядочного человека, было умение собирать в команду лучшие умы и хорошо им платить. Так он и поступил, позвав к себе Лодыгина и Теслу. Русский и серб подружились, и Тесла даже написал статью о переменном токе в русский журнал «Электричество».

Кстати, на основе идей Теслы в 1889 году ещё один русский, работавший в немецкой фирме AEG Михаил Осипович Доливо-Добровольский (1862-1919) изобрёл трёхфазный электродвигатель, самый распространённый электродвигатель в мире.

Кульминацией «Войны токов» является торжество Вестингауза на Всемирной выставке в Чикаго. Комиссия устроителей отдаёт предпочтение его току перед эдисоновским, и рабочие вкручивают яркие лампочки из красивых ящиков с надписью Westinghouse Electric, а потом 100 тысяч этих ламп делают из ночи день. Но что это были за лампы, в фильме снова не сказано. Это были не вакуумные лампы, а лампы, заполненные азотом. Лодыгин и Вестингауз реализовали старую идею русского учёного о ламповой колбе, заполненной газом.

В 1894 году Лодыгин снова возвращается в Париж, работает там в фирме, создающей автомобили. Потом меняет ещё несколько работ в Европе и США, разрабатывает лампы с нитями из тугоплавких металлов и свой главный шедевр – лампу с вольфрамовой нитью, патент на которую продаёт General electric в 1906 году.

В 1907-м Александр Николаевич возвращается в Россию, где его ждут с распростёртыми объятиями. Это уже другая страна, чем та, которую он покинул четверть века назад. Волей императоров Александра III и Николая II произошла масштабная индустриализация, которую лишь отчасти справедливо называют «виттевской».

И вот начинается новая, «столыпинская» фаза промышленного переворота – электричеством никого не удивить, а вот инженеры в чести. Открывается множество новых политехнических вузов, огромен спрос на знания и инновации, просыпается национальное самосознание, и в русском обществе всё громче раздаются требования признать приоритет Лодыгина и покончить со слепым американопоклонством.

Сам Александр Лодыгин оказывается вровень столыпинской эпохе. Он проявляет себя не только как инженер и изобретатель, но и как политический публицист. Последовательный русский националист он публикует в 1912 году, к очередным думским выборам, один из программных документов Всероссийского национального союза (ВНС) – брошюру «Националисты и другие партии». В ней он упрекает как крайне правых, так и левых в том, что они не выражают подлинных интересов русской нации:

…Ни крайняя правая, ни левые партии не сумели стать носительницами государственных идей и задач… оказались каждая неспособною возвыситься до сознания общегосударственных (практических, экономических, духовных) нужд и потребностей народа и общегосударственной пользы.

С неприязнью он пишет о кадетах, полагавших, «что наименование страны Россиею есть несправедливость и что это наименование следует изменить. И в самом деле, видный кадет профессор Н.И. Кареев однажды заявил с думской трибуны, что название «русский народ» устарело и нужно его заменить на «народы, населяющие Россию».

Антинациональным партиям Лодыгин противопоставлял последовательный русский национализм, основанный на идее господства русского этноса в России и на прогрессивном развитии жизненных сил русской народности:

Национальная партия провозглашает, что цель ея: а) господство русской народности в пределах Российской империи; б) укрепление сознания русского народного единства; в) устройство русской бытовой самопомощи и развитие русской культуры.

Вот такая политическая идея была у создателя лампы накаливания: господство русского народа + электрификация всей страны. И такой же идеологии придерживались в этот период многие русские люди. Активным сторонником ВНС был, к примеру, величайший из творцов тогдашней авиации Игорь Иванович Сикорский. С ним Лодыгина, впрочем, роднили не только убеждения: оба инженера вели разработки в области аппаратов с вертикальным взлётом – геликоптеров-вертолётов, прерванные революцией и увенчавшиеся успехом для Сикорского уже лишь в Америке.

Прервано революцией было и служение Родине Лодыгина. Он не принял февральского переворота, свержения монархии и разгула левых, раньше многих осознав, к чему движется страна. В июле был уволен с работы в городской управе Петрограда, а в августе 1917 года Лодыгин отправляется в США, где у него сохранилась кое-какая собственность и капиталы. На приглашение большевиков приехать реализовывать украденный новой властью у царских инженеров план ГОЭЛРО Лодыгин отвечает отказом, а в 1923 году он скончался.

Суть большевистского плана электрификации состояла в том, чтобы взять разработки царских инженеров довоенного времени, реализовать их и объявить «достижением революции», якобы «в принципе невозможным при царизме». На самом деле, план ГОЭЛРО основывался полностью на разработках таких инженеров, как Лодыгин, который лично составил проекты электрификации сельской местности Олонецкой и Нижегородской губерний. Реализация этих планов была задержана только войной.

Это вообще удивительная черта коммунистических режимов – выбирать в качестве своих символов электростанции, электропровода, плотины ГЭС, шестерёнки роторов и прочее, что изобретено было… при капитализме и царизме. Дореволюционную Россию принято было изображать и вовсе варварской страной, в которой не было ничего, кроме царя, жандармов, попов, лаптей и медведей. И якобы только товарищ Ленин внёс в это царство тьмы электрический свет.

Именно эту идею должно было донести знаменитое фото Аркадия Шайхета «Лампочка Ильича», сделанное в 1925 году. Однако крестьянину на этом фото – не более 45-50 лет, то есть он… младше самой лампочки, изобретённой именно в «лапотной» царской России Александром Николаевичем Лодыгиным в 1872-1874 годах. Под видом американского прогресса, принесённого коммунистами, русскому крестьянину давали изобретение российского инженера и русского националиста.

В эпоху «борьбы с космополитизмом» о Лодыгине власть, по счастью, вспомнила – охотно писали о его приоритете, о плагиате Эдисона, называли улицы. Но это, по-прежнему, была полуправда – необходимо было любой ценой проклинать царизм, который не давал реализоваться гению, и замалчивать подлинные национальные убеждения А.Н. Лодыгина (как замалчивался русский национализм Д.И. Менделеева и многих других).

Глупо было бы упрекать американцев за то, что в «Войне токов» они решили не рассказывать ничего о русском изобретателе лампы накаливания. Их задачей было прославлять своего национального гения.

Гораздо больше вопросов к российскому кинопроизводству.

«Война токов» – фильм, недорого стоивший по американским меркам (по нашим, конечно, это огромные деньги) и ставший убыточным, однако свою скромную миссию в пропаганде американского приоритета он выполнит. Из 68 фильмов, получивших господдержку Министерства культуры и Фонда кино в России, неубыточными оказались только восемь. Во всех остальных случаях – деньги на ветер. И из этих восьми неубыточных половина – феминистская и трансгендерная пропаганда против мужчин и семьи или русофобская пропаганда против России («Бабушка лёгкого поведения», «Любовницы», «Давай разведёмся», «Трезвый водитель»).

Не было никакой проблемы не финансировать ни заведомо убыточный треш, ни антисемейную пропаганду и снять вместо этого, пусть даже убыточное кино о великом русском изобретателе и его решающем вкладе в освещённость современного мира. А то так и будем жить вместо «лампы Лодыгина» с «лампой Эдисона», а то и вовсе с «лампочкой Ильича» вместо мозгов.