20 лет спустя стал известен главный подвиг "Курска"

Хотя нет, пожалуй, к этому сегодня можно присовокупить оптимистичную, в общем, констатацию: жертвы моряков были не напрасны – такого бардака и беспомощности, помноженных на страх ответственности, сегодня в российском флоте нет. Трагедия не вернувшегося с обыденного задания корабля многому научила и многое заставила исправить...

Герои из бараков

Самое гнетущее впечатление тогда, двадцать лет назад, производил не сам факт гибели моряков. Они погибли на посту, исполняя свой долг военных, защитников Родины. Их гибель – не норма, конечно, но нечто, предусматриваемое присягой и, если без обиняков, входящее в цену контракта.

Больше всего угнетал вид тех северных городков и посёлков, где жили эти моряки и их семьи. Люди, во время боевых походов реально держащие в своих руках судьбу, жизнь и смерть человечества, ютились с жёнами и детьми в каких-то унылых, замызганных, заброшенных бараках. Нет, хуже. Бараков ещё немало стоит сегодня на северах, их можно увидеть в Архангельске, Салехарде, Воркуте, Норильске, не говоря о более мелких населённых пунктах Заполярья. И эти деревянные строения – не верх, конечно, архитектуры, но при нормальном отоплении они для Севера органичны.

Подходящи. Жить в них не подарок, могу сам засвидетельствовать, но это всё-таки дом. Хоть и барак. А те блочные пятиэтажки Гаджиево, выстроенные из ледяных плит, к тому же убитые и растерзанные в ту пору ещё и не думавшей кончаться перестройкой, – это были бараки, но не дома.

Вид на город Североморск. Фото: Kuleshov Oleg/ Shutterstock.com    

И как подводнику уходить в море на полгода, оставляя семью в таких условиях?
Но если бы только это! С середины 1980-х годов – даже несмотря на относительно хорошее снабжение таких закрытых военных городков как Североморск или Гаджиево – здесь тоже начались свои дефициты. Которые сразу же сменились свирепым безденежьем 90-х. И общим развалом всего и вся. Включая главное – веру военного, веру офицера в то, что его работа нужна его стране. И что он сам ей нужен. Вместе со своей семьёю...

Когда лодка утонула?

Вот в таких условиях и утонула атомная подводная лодка К-141 "Курск" проекта 949А "Антей". Середина 2000 года. Ничего ещё не ясно с тем, что будет дальше со страною. За спиной у неё, страны, и её народа – два предельно неудачных правления: провалившего и проболтавшего всё президента Горбачёва и пропившего и продавшего всё президента Ельцина. Кто такой Владимир Путин – никто ещё не знает. И сам Путин молчит пока о своих планах. Да ему, собственно, ничего не остаётся. Он всё ещё на коротком поводке у "семьи", и окружение ушедшего в отставку Ельцина ещё плотно держит нового президента в руках. Не менее плотно Путина держит в руках и Запад – полнейшей зависимостью России от его кредитов и его решений.

И кажется, что всё так и будет продолжаться – так же плохо, уныло и разрушенно, как выглядел в те годы городок Гаджиево. И война идёт на Кавказе. И теракты гремят. И денег нет. И ни просвета впереди...

И вот в этом во всём и тонет "Курск". Не только в море на глубине 108 метров. Но ещё в развале, безысходности и беспомощности. Оказывается, у военного флота России нет своих спасательных средств, чтобы выручить моряков с такой, в общем-то, далеко не запредельной глубины. Оказывается, у моряков нет то ли средств обнаружить лёгший на грунт корабль водоизмещением 23 тысячи тонн, то ли смелости признать это и доложить начальству. И главное, поднять тревогу по флоту. Оказывается, президент может почти сутки не знать, что произошла такая авария.

И что с этим было делать тогда? Только и оставалось, что выслушивать тут же выплеснутое в печать глумление Запада над погибшими моряками, над впавшим в убожество нашим флотом, над несчастной нашей разваленной страной. Сытое глумление, наглое, высокомерное. И сжимать зубы...

Как лодка погибла?

Как и почему погиб "Курск", доподлинно широкой публике неизвестно до сих пор. Против официальной версии о взрыве торпеды в первом отсеке, который вызвал детонацию других торпед, есть немало свидетельств, претендующих на ту или иную степень достоверности.

Одна из них – что АПЛ "Курск" по несчастью и стечению обстоятельств потопил ракетою атомный крейсер "Пётр Великий". При этом целый ряд морских специалистов ссылается на картинку циклограммы зафиксированных акустических волн, будто бы полностью совпадающую с картиной поражения цели противокорабельной ракетой. Видели люди и круглое отверстие в корпусе лодки, которое обычно проделывает в мишени болванка ракеты. Тогда всё получается, и главное – то, что слышны были два взрыва с интервалом в две минуты. А не один, если бы в отсеке с торпедами торпеда же вызвала детонацию.

Правда, официальное расследование установило, что 12 августа ни один из надводных кораблей Северного флота, участвовавших в учениях, ракетных стрельб не производил...

Тяжёлый атомный ракетный крейсер "Пётр Великий". Фото: MOD Russia/Globallookpress    

Вторая версия – что атомный подводный крейсер был потоплен наблюдавшей за учениями Северного флота американской подлодкой "Мемфис". Там тоже многое сходится: и акустическая картина, как если бы торпеда попала в наш корабль, и повреждения "Мемфиса", которые вроде бы были видны, когда тот прятался после в норвежском фьорде, и поспешный, какой-то судорожный визит в Москву тогдашнего директора ЦРУ США, и последовавшие затем якобы списания неких американских кредитов.

Третья версия – официальная. Согласно ей, причиной аварии и гибели лодки стал взрыв в торпедном аппарате № 4 сложной в эксплуатации, капризной и к тому же повреждённой при загрузке перекисно-водородной торпеды 65-76А "Кит". Этот взрыв вызвал уже общую детонацию в отсеке.

Официальное расследование указало на несколько странных факторов: была отключена аппаратура магнитофонной записи "Снегирь", которая должна была записывать переговоры экипажа по громкой связи и быть обязательно включённой во время подготовки учебной атаки; не была включена сигнализация аварийного буя, а с самого буя не было снято заводское крепёжное устройство, кое и не позволило ему всплыть на поверхность; в течение нескольких лет была отключена система аварийного выброса антенны.

Тут важно, однако, отметить сомнения, которые присутствуют по этому поводу в рядах военно-морской общественности. Лодка "Курск" в 1999 году признавалась лучшей в 7-й дивизии, командир её Геннадий Лячин был представлен к званию Героя России.

Командир атомной подводной лодки "Курск" капитан 1-го ранга Геннадий Лячин был представлен к званию Героя России посмертно. Фото: Zamir Usmanov/Globallookpress    

Как говорят, за буквально "песенный" прорыв через Гибралтар в Средиземное море, после чего К-141 немало помотал нервы 6-му флоту США, проведя пять условных атак на так и не сумевших поймать его американские корабли. То есть "охотник на авианосцев" исполнил задачу уничтожения ударной авианосной группировки вероятного противника так, как если бы он был противником реальным. И вот может ли на таком корабле случиться взрыв торпеды по каким-то "разгильдяйским" или даже из-за утечки компонентов топлива торпеды причинам?

Впрочем, всё это неважно

Какой из вариантов истинен, теперь, наверное, не определить. Уголовное дело по факту гибели подлодки было закрыто в 2002 году, так и не дав общественности убедительного ответа, что же послужило истинной причиной взрыва на борту "Курска". Более того, не было дано пояснения тем фактам и свидетельствам, которые в официальную версию не укладываются никак.

Но всё же сегодня это, пожалуй, уже не так важно. Просто погибли подводники. Представители самой, наверное, опасной из массовых морских профессий. Сегодня этого обычая уже нет, а полвека назад все другие моряки вставали, когда в помещение заходил подводник. В знак уважения к его службе. И экипажу "Курска" – вечная слава и вечная память!

Мурманск. Памятник всем военным морякам, погибшим в мирное время подводникам. Основание памятника – ходовая рубка атомной подводной лодки "Курск". Фото: Andrey Pronin/Globallookpress    

Однако тут можно только повториться, вернувшись к началу этого разговора. Гибель К-141 была не напрасной, так как ценою жизни моряки показали всем, насколько ужасающим было состояние военно-морского флота России в те годы. И ужаснувшись этой картине, руководство страны включило серьёзные усилия по изменению положения флота. И в Гаджиево теперь не перебиваются с копейки на копейку, а жёны подводников не варят последнюю вермишель в чайниках. Подплав перестал быть пасынком у государства.