"Волчицу Ичкерии" встретили в Чечне цветами и плясками

Кроме родственников Мицаеву с дочерью встречали в аэропорту Грозного бывший министр обороны Ичкерии, а ныне депутат парламента Чечни Магомед Хамбиев и бывший сотрудник президентской гвардии Дудаева, а ныне министр спорта республики Муса Дудаев.

Кадры встречи Рубати Мицаевой появились сегодня на чеченских сетевых ресурсах, в частности в Instagram-паблике "ЧП Чечня". На них кавалер пяти орденов и медалей Ичкерии, из которой долгое время делали икону "сопротивления гордого чеченского народа русским империалистам", зажигательно танцует лезгинку под аплодисменты мужчин.

Бежав после разгрома сепаратистов из России, она жила в Азербайджане и Турции, была заместителем представителя ЧРИ в Польше и руководителем Варшавского оргкомитета "Свободы Слова", затем переехала в ФРГ, везде отмечаясь активной антирусской деятельностью и русофобскими высказываниями. Однако в итоге Мицаева, называвшая себя Волчицей Ичкерии, устала от холодной Европы и своей роли, запросившись домой у Рамзана Кадырова. При этом заверив его, что порвала с Закаевым и всем его окружением.

Глава республики в ходе видеобеседы заявил, что она и "другие, кто уехал, могут вернуться в Чечню в любое время", уточнив, что Мицаевой не грозит уголовное преследование на родине. Однако перед возвращением она сперва послала "на разведку" в Грозный двух дочерей, одна из которых - Суният победила в конкурсе на лучший портрет матери Кадырова, получив премию от министра по национальной политике, внешним связям, печати и информации Ахмеда Дудаева.

В своём Instagram-аккаунте последний так объяснил возвращение этой бывшей противницы нынешних чеченских властей и ненавистницы России: "Во время военных кампаний в республике Рубати Мицаева была одной из тех, кто не имел корыстных интересов. О её смелости и мужестве и сегодня знают многие, кто находился с ней тогда рядом. Но в последние годы, когда Рубати, будучи в Европе, столкнулась с определёнными жизненными проблемами, от неё отказались все так называемые лидеры евроичкеризма и бросили её на произвол судьбы".

Он также добавил, что глава Чечни пригласил её в республику, чтобы она своими глазами увидела, как расцвела за последние годы Чечня, что в ней "царят настоящие мир и благополучие", о которых лишь мечтали в прошлые годы тысячи чеченцев.

Нашлись и разнообразные "свидетели" того, что Мицаева во время боевых действий работала исключительно медсестрой, хотя в Сети полно кадров, на которых она запечатлена с оружием в руках.

Что тут скажешь? С одной стороны, примирение в любой гражданской войне и возвращение бывших противников на родную землю можно только приветствовать. В конце концов и сам Рамзан Кадыров, и многие из его окружения воевали против русских войск, просто "прозрели" гораздо раньше Мицаевой. Очевидно, у неё, потерявшей при обстреле федералами ребёнка, получившей ранения, были личные причины ненавидеть русских и Россию. Преодолела ли она эту ненависть сегодня, мы не знаем. Как не знаем и того, собирается ли Рубати извиняться уже перед властями нынешней Чечни хотя бы за такую фразу в выступлении на конференции в Европарламенте в марте 2009 года: "Единственным фактором, удерживающим чеченский народ в российском пространстве, является насилие".

Время, безусловно, может стереть злость и обиду. А люди с годами способны меняться и умнеть. Насколько это применимо к Мицаевой, покажет опять же лишь время. Правда, у многих русских людей на фоне этого события возникают горькие вопросы. Например, такие: если в Россию (а Чечня - её часть, если кто забыл) так легко вернуться и натурализоваться её недавним открытым врагам, то как расценить надменное равнодушие, а то и прямые гонения наших чиновников на защитников Русского мира в Донбассе, которые годами не могут получить гражданства России? Или в Чечне просто больше любят своих соплеменников и лучше понимают слово "патриотизм"? Ответа, увы, нет.