Народность самодержавия: Без чего Россия не стоит

Скажет ли кто-нибудь, что Владимир Путин за время своего правления не совершил ни одной ошибки, ни за какое своё действие не достоин критики? Если кто-то такое и скажет, то, должно быть, подхалим какой-нибудь, лизоблюд. Нет, президент не безгрешен и не непогрешим. "Он человек, как я". Вот и вчера он оговорился: отвечая на вопрос о "деле Сафронова", назвал арестованного не подследственным, а осуждённым. В "Телеграме" и в непримиримо оппозиционных СМИ по этому поводу кричат так, как будто он этого Сафронова лично приказал пытать. 

Этот крик немного мешает понять, что вчера произошло нечто по-настоящему важное: Владимир Путин, правитель России, поднялся до высоты уваровской триады. Прямо в прямом эфире. В каждом включённом телевизоре страны. На некоторое время, не впервые в своей работе главой государства, вдруг оказался ожившим воплощением идеала российской и даже более того – русской власти. Государства Российского, которое и есть и сама Россия, и русский народ. 

Это подвиг, но совсем иного рода, чем подвиги командующего на войне или руководящего экономикой великой страны. Это подвиг сопричастности – не "нуждам простых людей", как у нас иногда любят говорить, а самим людям. Простым, не простым – любым. 

"Мы все ругаем правоохранительную систему, давайте попросим что-нибудь хорошее сделать", – сказал Владимир Путин на встрече с членами Совета по правам человека. У 97-летней Натальи Ивановны Донсковой из Ставропольского края была мечта… Ну нет, я думаю, что "мечта" – всё-таки слишком громкое слово. Ей просто хотелось поговорить с президентом. Редкий случай – не чтобы лично рассказать ему о какой-нибудь беде или несправедливости, не чтобы о чём-то попросить. Просто поговорить. Путину сказали об этом на встрече с правозащитниками. Путин сказал: "Дайте номер телефона, я позвоню". Спецслужбы "сделали что-то хорошее" и к концу совещания положили на стол верховному и номер телефона, и краткую биографию пожилой женщины из Ессентуков. (Хорошая пиар-акция российских спецслужб, кстати: дескать, могут, когда по-настоящему хотят, умеют работать быстро и качественно. Ладно, это реплика в сторону.) Путин пробежал глазами биографию, поднял телефонную трубку...

Понимаете, что случилось? Он позвонил Наталье Ивановне так, как будто в этом нет ничего необычного. Она попросила – он нашёл номер и позвонил. Что тут странного? Конечно, для начала заверил: да, это и вправду он. Сказал ветерану: "Ессентуки стали красивым городом только потому, что вы и такие, как вы, обеспечили победу в Великой Отечественной войне. А мы, опираясь на то, что вы сделали, должны сделать ещё больше. Вы не просто медсестра – вы заслуженный человек. Мы все желаем вам самого доброго!" И всё. Ничего невероятного. И реакция Натальи Ивановны на этот разговор – ох, не замучили бы теперь коллеги-журналисты старого человека интервью! – тоже не безумно восторженная: "Он такой же человек, как мы".

"Он человек, как я"*. Но ведь это и есть главное, точнее одно из трёх главных качеств настоящего российского правителя. Народность. 

Без народности самодержавие – только тирания. Власть – только произвол. Если до Бога высоко, до царя далеко – значит, дело к бунту, к революции, к разрухе, к крушению государства. А с народностью самодержавие – естественное состояние, мотор развития и краеугольный камень русского государства. Повторю для ясности: Путина есть за что критиковать – не все его решения безупречны, не все его министры хороши. Но он умеет – это, видимо, в его природе – воплощать в жизнь великую триаду. Иногда так, что слёзы на глаза наворачиваются. Тем и велик. 

——————

* "Он человек, как я" – слова из проповеди Антония Сурожского: "Полюбить – это не значит переживать какие-то особые чувства; это значит посмотреть на другого человека и подумать: он человек, как я, он был создан по любви".