"Власть мёртвых": Путин едет в КНДР, и Западу это очень не понравится

Президент России Владимир Путин готов посетить Пхеньян в ближайшее время. Об этом сообщили в МИД КНДР. В своём заявлении корейское дипломатическое ведомство назвало российского лидера самым близким другом корейского народа.

Ранее во время своего визита на Дальний Восток глава КНДР Ким Чен Ын пригласил Владимира Путина посетить Северную Корею и тот принял предложение. Судя по всему, сейчас стороны окончательно согласовали все детали предстоящего визита.

Какие есть перспективы развития сотрудничества между нашими странами? Об этом ведущий "Первого русского" Никита Комаров поговорил с политологом Андреем Суздальцевым в эфире программы "Царьград. Главное".

Зачем Путин едет в Пхеньян?

Никита Комаров: Андрей, я вас приветствую! Владимир Путин последний раз посещал КНДР ещё в начале своего первого президентского срока в 2000 году. С этого времени прошло 24 года. Какие сейчас, на ваш взгляд, могут быть основные направления сотрудничества, партнёрства между Россией и КНДР, учитывая, мягко говоря, непростую геополитическую, геоэкономическую обстановку?

Андрей Суздальцев: Эта ситуация для КНДР — "окно возможностей". Потому что у нас разорвались отношения с Южной Кореей, которая была нашим крупнейшим торговым партнёром. И мы оттуда получали технологии. Поэтому это серьёзная утрата, ощутимая. Включая, кстати, и поставки корейских автомобилей. Северная Корея, конечно, этому рада. Потому что наши взаимоотношения с Южной Кореей и наличие парома между Пусаном и Владивостоком очень нервировали Пхеньян. Это раз.

Фото: Царьград

Во-вторых, надо понимать, что Ким Чен Ын всё-таки человек постсоветский. Отношения между Пхеньяном и Москвой всегда были сложными. Это очень специфический авторитарный, жёсткий режим с передачей власти по наследству.

Причём, в их современной Конституции считается, что решения принимает Ким Ир Сен, давно уже умерший. Я помню его уже в пожилом возрасте. Но вот такая у них "власть мёртвых". Что-то подобное можно найти только во времена фараонов, в истории Древнего Египта. А в общем-то, это очень жёсткая власть, которая всегда опиралась на поддержку Китая.

— Но ведь с Китаем у них тоже сложные и напряжённые отношения? Пекин много раз пытался влиять на политику КНДР, а корейцам это не нравилось. Там блокаду даже объявляли.

— Да, там постоянно была ругань. Но Китай просто заинтересован был в Корее. Как и сейчас. Это такой, знаете, поднятый кулак. Притом уже даже ядерный кулак. Который всегда демонстрировал, что китайцы сами, может, это делать и не будут. Но есть сумасшедшие, которые могут бросить и на вас боеголовку, и на Японию, и на Гуам, и на Южную Корею... В общем-то это были всегда сложные взаимоотношения.

Что до Северной Кореи, то она, конечно, заинтересована в торговле с Россией. Нужны и поставки необходимого сырья, начиная от нефти и кончая лесом, и различные технологии.

Потому что те технологии, которые есть у КНДР, нас не очень интересуют. Они обычно вторичны. Помните, сколько было разговоров о том, что будем поставлять и получать из Китая военную технику? Это смешно! Вся эта техника вторичная, после советских моделей. То есть мы более продвинутые.

— Но, может быть, у них преимущество в массовости вооружений?

— Ну, как массовость? Понимаете, это же вопросы и качества тоже. Они десятки лет, что называется, пилили напильниками, собирали снаряды 122-го калибра. И сейчас нам ставят в вину, даже в ООН отправили американцы спутниковые снимки, как идут поставки этих вагонов с этими снарядами.

— Более того, они заявляют о том, что мы уже используем корейские баллистические ракеты КН-23.

— Никаких доказательств этого нет. Это корейские ракеты ещё советских образцов. Снаряды, скорее всего, могут быть. Хотя ни одного из них нам украинцы ещё не показали. А вот у Украины такие снаряды были. Откуда-то взяли. Северокорейские снаряды. Которые, в общем-то, лежат на складах и вопрос их годности и эффективности пока остаётся открытым. Об этом никакой информации нет. А что касается ракет и так далее, нужны доказательства. Мы отбрыкиваемся от этого, и совершенно не считаем нужным об этом говорить.

Для чего нам Северная Корея и для чего наш президент туда едет? Есть, конечно, военно-стратегические задачи и военно-технические, которые, в общем-то, корейцы накопили. И сейчас мы можем всё это купить.

Корейцы с удовольствием нам продадут, им нужна валюта. И будут просить у нас технологии. Ядерная бомба и ракеты, кстати, создавались, в немалой степени украинскими учёными и специалистами. Они немало вложили в это дело. Но мы никогда не слышали, чтобы там как-то присутствовали российские специалисты. Но сейчас мы находимся в такой предвоенной стадии перед глобальной войной, что нам особо не приходится выбирать.

Вот, появилось предложение о том, что если Германия направит свои дальнобойные ракеты на Украину и США добавят ещё некие разновидности ракетной техники, то для нас не будет проблемой поставить высокоэффективное ракетное оружие тем же хуситам.

— Ну, теоретически да.

— Или в ту же Северную Корею поставить в качестве ответа. Но в целом это такое, знаете, балансирование на грани третьей мировой войны.

Мы не раз говорили о том, что третья мировая война может начаться именно на Корейском полуострове. И это уже игра не с Ким Чен Ыном. Он это прекрасно понимает. Это игра США с Японией, где находятся американские базы, с Южной Кореей. Это новый очаг, не тайваньский очаг. Я не знаю, чем у нас занимается наша пропаганда, но она всё время сочиняет какие-то версии про Китай и Тайвань. 180 км морского пространства — какой Тайвань, какие десанты!.. Корейцы — да, они могут кидаться воевать. Западу очень не понравится визит нашего президента. Но, повторяю, нам нечего выбирать.

Торгово-экономические отношения

— Вот я ещё хотел спросить. В 2017 году Россия фактически поддержала санкции Совбеза ООН против КНДР, воздержавшись от голосования. Китай тоже воздержался. Почему всё-таки мы заняли такую позицию и не наложили вето? Ведь эти санкции очень больно по КНДР ударили.

— Во-первых, в тот момент отношения с Пхеньяном и у Пекина, и у Москвы были очень тяжёлые.

— То есть семь лет назад?

— Да. Мы, конечно, обиделись. Что вы с нами не считаетесь. То, что испытывали корейцы, было практически у ворот Владивостока, нашего крупнейшего мегаполиса на Дальнем Востоке. И они с нами даже не обсуждали. Делали ядерные подземные испытания и не ставили нас в известность, понимаете? А это реальная угроза. Потому мы так и отвечали.

Но, в общем-то, Северная Корея выживает. И она очень чётко видит, где и на каком фронте этой изолированной страны появляются какие-то трещинки, какие-то варианты, чтобы из этой изоляции выскочить.

Вот сейчас собрали группу туристов из Хабаровского края, которая поедет на курорты Северной Кореи отдыхать, в горах кататься на лыжах. И это прекрасно.

— Ну, у нас турпоток и до пандемии был достаточно серьёзный. И многие люди, наши граждане, ездили в КНДР, а корейцы массово работали в России. До 70 тысяч их было. Может быть, это направление сотрудничества тоже необходимо возобновлять? У нас есть определённые проблемы с мигрантами из Средней Азии, а рабочие руки нужны.

— Нежелательно. Северокорейцы десятки лет рубили наши леса. Я знаю, как они относятся к природе российской в Сибири и на Дальнем Востоке. Я дальневосточник и я противник таких вещей. Это разорение для нас. Это не поддержка и не помощь.

— Это с нашей стороны уже задача правила определить.

— Вы знаете, с ними тяжело. Это очень тяжёлые переговорщики. Они не мастера выполнять обещанное.

Фото: Царьград

Как ни странно, на наших глазах сформировалась определённая даже нация. Обратите внимание, что Ким Чен Ын даже какие-то символы единой Кореи потребовал убрать. Хотя при нас ещё живы ветераны, которые помнят Корейскую войну. То есть сформировались две нации. И даже язык немножко отличается.

— Да, действительно. Чем закончится визит Владимира Путина в Пхеньян — это всех интересует, будоражит и в России, и на Западе. Я, надеюсь, что мы всё-таки по максимуму информации получим по итогам данной поездки. Спасибо вам большое!