Владимир Владимирович Август. Россия между бонапутизмом и Империей

Заключительный том трилогии "Империя. Образ будущего", представленный автором, Константином Малофеевым, на книжном фестивале "Красная площадь", ещё предстоит осмыслить. Как саму оригинальную историософскую концепцию, согласно которой все мировые исторические процессы сводятся к противостоянию двух начал, имперского и ханаанского. Так и куда более понятную "широким народным массам" (даже из числа прогуливавших уроки истории) главу "Империя XXI века". Главу, в дополненном виде уже вышедшую отдельным изданием "Образ будущего".

Но что уже начали не просто осмыслять, но широко обсуждать, причём как на научно-экспертном, так и на кухонно-диванном уровнях, это – без преувеличений сенсационное заявление Константина Малофеева, сделанное в ходе презентации новой книги во время ответов на вопросы читателей:

– Вы в своей книге пишете о том, что Россия всегда была монархической страной. И править должен монарх. Как вы считаете, кто должен стать монархом в действующей России – Великий Князь или же наш президент?

– Прекрасный кинжальный вопрос. Я два года отказывался отвечать на него, пока не издал третий том своей книги "Империя". Ответ есть также в "Образе будущего". Я, безусловно, считаю, что самым достойным претендентом на то, чтобы быть Императором современной России, является Владимир Владимирович Путин.

Реставрация имперского будущего

Даже тем, кто не держал книгу в руках, догадаться несложно: русское будущее по Малофееву – будущее имперское. Россия, как полиэтническое государство, созданное и сплочённое государствообразующим русским народом, его православной верой и культурой, ничем иным, как Империей и быть не может. И любые революционные и либеральные эксперименты приводили либо к историческим и геополитическим катастрофам, либо, напротив, к возрождению нашей имперскости. И именно в этой, говоря привычным умным словом, "бифуркационной" точке русской истории мы сегодня находимся.

Развилка незамысловата: либо пан, либо пропал. Либо Империя, либо – гибель. Третьего, к примеру, в виде "устойчивого развития" или медленного угасания – не дано. А что же дано? Дана актуальная борьба за само существование русского народа и собирание русских земель (в данный момент – на территории так называемой Украины). И продолжение выстраивания реалполитической и ценностной вертикали. Причём не только власти. То есть того, что пока ещё противоречит конституционным нормам (ох уж это тяжкое наследие 1993 года!), но жизненно необходимо возрождающейся Империи: государственной идеологии.

Но также, что крайне важно и досконально отражено в трилогии Константина Малофеева: нам дан исторический опыт многих поколений наших предков. И именно этот опыт и должен стать основой нашей государственной идеологии и контуров, как это метко охарактеризовал наш друг и единомышленник Егор Холмогоров, "реставрации будущего". Реставрации той самой Империи XXI века.

"Бонапутизм"... как много в этом слове!

Но вернёмся к заявлению о том, что на сегодняшний день первым и единственным претендентом в Императоры Всероссийские является Владимир Владимирович Путин. Тезис не то чтобы нов и исключителен. Важнее – на каком уровне он был произнесён. Автору этих строк сразу же вспомнилась статья в радикально-оппозиционной на тот момент газете "Завтра" от... 16 августа 1999 года (!) с кратким названием "Бонапутизм".

В этом тексте её автор, журналист и политолог Николай Анисин, непосредственно в день назначения Владимира Путина премьер-министром (до ельцинского "я устал, я ухожу" было ещё четыре с половиной месяца) уже уловил отзвуки контрреволюционного брюмера двухсотлетней давности. Того самого дня 1799 года, когда 30-летний генерал Наполеон Бонапарт похоронил десятилетнюю кровавую смуту Французской революции, начав восхождение на Императорский трон:

Он, единственный среди премьеров настоящий военный (Степашин стал подполковником на преподавательской работе в училище), вполне возможно, попытается выступить в роли Бонапарта, то есть в роли политика с погонами, который твёрдой рукой наводит порядок в стране. Бонапарту, которого звали Наполеон, славу принес Тулон. Путину предстоит пройти через Дагестан. И мы очень скоро узнаем, к чему он пригоден по большому счёту и насколько длинен накинутый на него поводок.

Дагестан, как и Чечню, Крым, Южную Осетию и другие "точки сборки" нашего рассеянного в 1990-е Отечества Путин проходит аккуратно, постепенно, но с неизменным результатом: победой русского оружия. Про "поводок" всемогущей ельцинской "семьи" уже давно все позабыли. Хотя вплоть до спецоперации на Украине сохранялся другой "поводок": отношений с пресловутыми "западными партнёрами", о которых прежде крайне дипломатичный, но без лести преданный Государю Дмитрий Медведев 7 июня 2022 года высказался прямо, без либеральных экивоков:

Я их ненавижу. Они ублюдки и выродки. Они хотят смерти нам, России. И пока я жив, я буду делать всё, чтобы они исчезли.

Так, какой-какой, говорите, "поводок"?

Исторический опыт "Отца Отечества"

Итак, "Государь". Нет-нет, это не оговорка. Слово "президент", закрепившееся в России с 1991 года, конечно, привычное, но совершенно безликое. И порой ассоциируется с руководителем весьма дискредитировавшей себя в последние годы Российской академии наук или даже с руководителями ряда коммерческих структур. Ханаан да и только!

Куда точнее было бы – "Верховный Правитель". Но и здесь историческая ассоциация с белым адмиралом Колчаком и его трагическим опытом правления – не самая лучшая. А вот в слове "Государь" – вся полнота смыслов: и самодержавно-монархическое начало (без непосредственных обязательств коронации и помазания на Царство), и лексическая русскость, через которую заметна и сакральность, священность этого слова (созвучие Господа и Государя – неслучайно).

Но и Государь Государю – рознь. А потому для России важен опыт не только нашего противника Наполеона, но и куда дальше отстоящий по времени, однако имеющий к нашей стране самое непосредственное отношение. Опыт Римской Империи. Сначала – языческой, но получившей развитие и расцвет в Христианском Ромейском Царстве, сегодня более известном как "Византия".

Существует устойчивый миф о том, что все Империи разрушаются. Это не совсем так. Да, период упадка переживали все, но не разрушались "до основания", а сохраняли преемственность. Как Ветхий Рим вдохнул жизнь в Рим Новый, Константинополь, который, в свою очередь, передал роль Имперской столицы Москве, Третьему Риму. Но не мешает вспомнить, что и Древний Рим одно время был республикой. И это время было чрезвычайно опасным для этой великой цивилизации, в итоге ставшей Христианской Империей.

И здесь стоит напомнить, что и для Древнего Рима переход от республики к Империи был процедурой не однодневной, но потребовавшей переходного периода. Таковым стал период правления Октавиана Августа (27 до Р.Х. – 14 от Р.Х.), при котором на окраинах Древнего Рима в далёком Вифлееме родился наш Господь и Спаситель.

Этот правитель, не отменяя старых республиканских учреждений, соединил в своём лице как первого из сенаторов (Princeps) все главные должности: консула, проконсула, трибуна, цензора, понтифекса, а в итоге получил и почётный титул "Отца Отечества" (Pater Patriae). Преемники же Октавиана Августа – стали полноправными Императорами, которые, несмотря на своё язычество и даже развязанные против христиан гонения, признавались Святой Церковью как Удерживающие весь мир от падения в бездну.

Октавиан Август. Фото: ded pixto/ Shutterstock.com

Исторические параллели просто поражают. Октавиану Августу поначалу пришлось зачистить республиканскую сепаратистскую элиту и самую настоящую пятую колонну, выстроить вертикаль власти и значительно расширить территории Рима. В итоге народ буквально боготворил своего правителя. И было за что. Жёсткой рукой был наведен порядок, закончились раздоры между соперничающими кланами, надолго подавлены мятежи в провинциях. При этом своей целью Август видел не просто безграничную власть, а благо государства в исторической перспективе: Октавиан готовил трон для Императора.

Что с того?

Модели, подсказанные нам историей, побуждают задуматься. Насколько примеры Бонапарта и Августа применимы к современной России? Если исходить из леволиберальной теории линейного прогресса, то любой опыт прошлого невозможно применить к настоящему. Но как революционная республиканская Франция конца XVIII века, так и республиканский Древний Рим наглядно показали: возвращение к Империи и монархическим принципам не просто спасало их от полной деградации, но и приводило к возвышению и расцвету.

Сегодня у главы Государства Российского уже нет пути назад, в компанию из возомнивших себя хозяевами мира временщиков из G7. В итоге вариантов не так уж и много: либо самому, подобно Наполеону Бонапарту, стать коронованным Императором, либо оставаться некоронованным, как тот же Октавиан Август. Неизменно лишь одно: Имперское будущее России, "последнего окопа" Святого Православия, из которого отступать в буквальном смысле некуда: ведь Третий Рим стоит, а четвёртому – не бывать.