Сортирные "богословы" и их "гуру": Избавится ли Русская Церковь от секты кочетковцев?

Минувшей весной в очередной раз обострилась ситуация вокруг формально внутрицерковной группировки, возглавляемой скандально известным либеральным деятелем – священником Георгием Кочетковым. Группировки, которую сами адепты этого клирика именуют "Содружеством малых православных братств", а их консервативные критики – не иначе как "сектантами-кочетковцами".

"Приалтарный туалет". История не для слабонервных

Но прежде, чем углубиться в эту непростую ситуацию – небольшой исторический экскурс в начало 1990-х. Годы, которые рекомые либералы считают чуть ли не "святыми", для абсолютного же большинства нашего народа стали сущим кошмаром, до конца не изжитым и по сей день. Пожалуй, единственным серьёзным "плюсом" тех лет стало постепенное возвращение Церкви и верующим их святынь: храмов и монастырей. Одной из них стал Владимирский собор бывшего Сретенского монастыря, который в советское время занял один из филиалов реставрационных мастерских имени И. Э. Грабаря и куда в начале 1990-х не без скандала вселилась община священника Георгия Кочеткова.

Московский Сретенский монастырь в начале 1990-х. Фото: pravoslavie.ru

И здесь началось "самое интересное": то, что в своих воспоминаниях ярко живописал протопресвитер Владимир Диваков, легендарный священнослужитель, уже три десятилетия являющийся правой рукой Патриархов Алексия II и Кирилла по городу Москве. К описанному периоду кочетковцы уже проявили себя "элитарной" интеллигентской группировкой, противопоставляющей себя церковному большинству своим либеральным обновленчеством. В частности, ревизией церковного Священного Предания (якобы во многом "устаревшего"), попытками реформировать православное богослужение путём его русификации, перевода на современный русский (или как его называют сами кочетковцы, "церковнорусский") язык.

Отец Георгий, обосновавшись во Владимирском храме, устроил себе в правом, ныне Иоанно-Предтеченском, алтаре жилую комнату, где и поселился. Попасть к нему на приём можно было только через правую дверь главного алтаря, – то есть и мужчинам, и женщинам надо было пройти через алтарь. Поскольку некоторых женщин это всё-таки удручало, при входе в главный алтарь повесили занавесочку. Рядом с алтарём был устроен туалет.

– Отец Георгий, вас это не смущает? – попытался я поставить это обстоятельство на вид.

– Нет, – признался он.

Когда в храме появились монахи, они этот приалтарный туалет расколотили, поскольку звук спускаемой в унитаз воды время от времени "аккомпанировал" служению Литургии.

– Варвары! Варвары! – негодовали кочетковцы, когда из храма выносили куски нужника.

Слов нет. Судя по столь искренней реакции кочетковцев, алтарь, рядом с которым спокойно располагают унитаз, для них не является святыней. А вот сам унитаз, которого столь многократно касался сам их "гуру и учитель", "истинная святыня", об утрате которой так искренне горюют эти несчастные сектанты.

История не для слабонервных, но автору этих строк неоднократно описанная и другими участниками тех событий, ставших характерным "прологом" к дальнейшей деятельности кочетковской группировки. Группировки, только внешне кажущейся рафинированными либеральными диссидентами, на деле же являющейся самой настоящей сектой, не терпящей инакомыслия и занимающейся травлей всех, кто позволил себе несогласие с их "гуру".

"Православные братства" или тоталитарная секта? – Ждите ответа...

Вообще претензий к кочетковскому "Содружеству малых православных братств" и его лидеру немало. Помимо уже упомянутого внесения либерально-обновленческих изменений в традиционное православное богослужение, это и некоторые богословско-догматические моменты. Так, многие церковные исследователи отмечали и прямые расхождения кочетковской идеологии с православным вероучением, и очевидное сходство общинной жизни "малых братств" с деятельностью тоталитарных сект (что подтверждал лично известный православный сектовед Александр Дворкин).

Характерная деталь описана в нашем интервью с епископом Дальнеконстантиновским Филаретом (Гусевым), архипастырем Русской Православной Церкви, имевшим опыт общения с кочетковцами и посвятившим немало времени исследованию их деятельности:

Как ранее писалось в одной из статей, посвящённых осмыслению богословских идей отца Георгия Кочеткова, под сомнение ставится, к примеру, безмужное Рождение Христа, что позволило архимандриту Иоанну (Крестьянкину) на вопрос одного московского протоиерея, вынимать ли частицы на проскомидии за священников Георгия Кочеткова и Александра Борисова, ответить: "Поминать нельзя! Они похулили Божию Матерь".

Заметьте, речь об отношении к "богословию" священника Георгия Кочеткова одного из самых почитаемых православных духовников второй половины XX – начала XXI столетий, старца знаменитой Псково-Печерской обители архимандрита Иоанна (Крестьянкина). К слову, уже упомянутый протопресвитер Владимир Диваков вспоминал и другие важные слова старца Иоанна, произнесённые им в отношении кочетковцев: "Если мы это страшное движение не разорим, они будут разорять Церковь".

Тем не менее с конца 1980-х и вплоть до сегодняшнего дня священник Георгий Кочетков и его адепты осуществляют свою деятельность вполне легально. Хотя все эти годы создают себе образ "гонимых интеллектуалов", фактически проводя параллель с новомучениками и исповедниками Церкви Русской. Жития последних кочетковцы активно популяризируют, что, несомненно, важно, но вызывает немало вопросов, как научно-исторических, так и моральных, форма и содержание этой популяризации.

Советские обновленцы 1920–1940 годов во главе с лжемитрополитом Александром Введенским. Фото: pravoslavie.ru

Но если вплоть до 2020 года критика кочетковцев была исключительно добровольным делом консервативно настроенных священнослужителей и мирян, священноначалие же просто дистанцировалось от этого вопроса, то уже весной сего года в этом деле произошли поистине тектонические сдвиги. Сначала, в минувшем апреле, Рособрнадзор лишил образовательные программы по теологии "Свято-Филаретовского православно-христианского института" государственной аккредитации.

Поясню. Речь о кочетковской кузнице кадров, частном вузе, который только в самоназвании имеет словосочетание "православно-христианский". К образовательным структурам Русской Православной Церкви, будь то её духовные школы или такие светские православные вузы, как Православный Свято-Тихоновский гуманитарный или Российский православный университеты, СФИ отношения не имел и не имеет.

Затем, в конце июля, в интернете появилось внутреннее рабочее церковное письмо с резолюцией Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла "относительно заштатного клирика города Москвы священника Георгия Кочеткова":

Синодальной Богослужебной комиссии, Синодальной Библейско-богословской комиссии и Богослужебной комиссии при Епархиальном совете г. Москвы поручается проанализировать богословские изыскания священника Георгия Кочеткова, написанные им в период с 2001 года по настоящее время, и богослужебной практики, и представить на Наше имя заключение об их соответствии догматическому православному вероучению, Святоотеческому наследию и традициям Русской Православной Церкви.

"Ещёнепознер": Кочетковский реванш или сеанс публичного саморазоблачения?

Многие ждали, как, где и когда лидер кочетковцев нанесёт "ответный удар". Или хотя бы попробует продемонстрировать в глазах либеральной общественности себя и свою группировку "жертвами репрессий". Это случилось в конце октября в виде интервью со священником Георгием Кочетковым на ютуб-канале "Ещёнепознер", который нередко именуют "Дудём для интеллигенции".

Автор канала, Николай Солодовников, человек либеральных воззрений, сделал всё, чтобы выставить о. Георгия в выгодном тому свете: "одним из главных интеллектуалов современной Русской Церкви", гонимым властями, немного диссидентствующим, но спокойным и рассудительным. Однако, при всём желании, у него этого не получилось. Собеседник в рясе оказался, уж простите за прямоту, весьма ограниченного ума и кругозора, самовлюблённым и озлобленным (хотя и пытался скрыть это за красивыми словами о христианской любви).

Не будем разбирать этот во многом показательный полуторачасовой разговор подробно, но некоторые фрагменты хочется привести дословно. Складывается впечатление, что по ходу беседы интервьюер был немало удивлён тем, что священник Георгий Кочетков вместо того, чтобы с блеском нанести содержательный интеллектуальный контрудар недалёким консерваторам, по сути, провёл сеанс публичного саморазоблачения. Итак, несколько характерных цитат с минимальными комментариями.

О. Георгий Кочетков: ...Я сейчас пишу слово "блокада" в кавычках, потому что известно, какая это была блокада.

Николай Солодовников: Какая?

О. Георгий Кочетков: Она была не совсем блокада. Это тоже организованный геноцид, точно такой же. Советская власть всегда терпеть не могла Петербург, Петроград, Ленинград. И когда была возможность привозить хлеб, вывозить людей – это не делалось.

Николай Солодовников: Вы очень страшные вещи говорите... Вы хотите сказать, что множество жертв блокадного Ленинграда связаны с сознательными поступками именно советской власти?

О. Георгий Кочетков: Конечно. Кто же этого не знает? Мне это странно...

Эти безответственные слова, как и дальнейшие оценки жертв советских репрессий в 60–100 миллионов человек, отнюдь не публицистическое заострение, но самое настоящее "замыливание" важнейшей для нашего народа темы, её истерическая (если не по тону, то по смыслу) маргинализация. Более того, в этих словах, как и вообще в оценке всего советского периода русской истории, налицо откровенно русофобский момент. И это русофобия священника Георгия Кочеткова наиболее чётко проявилась в следующих его словах упомянутого интервью:

У нас самая психически нездоровая страна в мире – это простой медицинский факт. Самые неадекватные люди – наши люди. Их надо жалеть. Их можно любить и в таком состоянии, но только им надо помочь выйти из этой ямы, из этого уже генетического повреждения. Оно ушло уже глубоко в генотип.

И как всегда у либералов, одной из основ кочетковского дискурса является демонизация спецслужб, уравнивание чекистов прошлого с сегодняшними сотрудниками ФСБ. Начиная с того, что трагедия октября 1993 года безапелляционно подаётся как утверждение у власти спецслужб. И заканчивая тем, что в изгнании общины кочетковцев из Сретенского монастыря опять-таки обвиняются чекисты во главе с... отцом Тихоном (Шевкуновым). Сегодняшним митрополитом Псковским и Порховским, автором "православного бестселлера", вышедшей многомиллионным тиражом на разных языках мира книги "Несвятые святые". А на тот момент – молодым иеромонахом, которому Святейший Патриарх благословил налаживать монашескую жизнь в стенах Сретенской обители.

Сретение 1994 года. Литургия во Владимирском храме Сретенского монастыря. Фото: pravoslavie.ru

Именно этой истории в значительной степени и посвящены воспоминания протопресвитера Владимира Дивакова, наиболее яркий фрагмент которых процитирован в самом начале этого текста. Вообще, если сравнивать свидетельства всех участников этой истории, то становится понятным, что священник Георгий Кочетков откровенно наводит тень на плетень. Начиная с того, что на освобождение Владимирского храма Сретенского монастыря, мол, не было "бумаги Патриарха". А далее о. Георгий прямо саморазоблачается:

Когда уже появилась бумага, мы пустили. Вот, на Сретение (1994 года. – Ред.) я служил с отцом Тихоном (Шевкуновым). Правда, я видел, какими методами он пользуется, поэтому, когда он по богослужебному чину говорил, а так положено каждый раз говорить всем, удостоверяя, что между нами мир и любовь: "Христос посреди нас". И отвечать: "И есть, и будет". Он мне тоже сказал... И я ему ответил: "Надеюсь, что будет".

Слушаешь это и диву даёшься: персонаж в рясе, считающий себя православным пастырем (и де-юре пока это так), кощунственно нарушил чин Божественной Литургии. Ядовито выдавив (вот уж от избытка сердца глаголят уста) своему собрату священнику "надеюсь, что будет". И поцеловал его. Вам ничего это не напоминает?

Ну и уж совсем смешно (если не совсем страшно), когда в своём интервью "Ещёнепознеру" о. Георгий самодовольно и мстительно уверяет ведущего, что владыка Тихон "до сих пор это вспоминает во сне". Что даже вызвало невольный смех ведущего программы Николая Солодовникова – "Кто ж знает сны митрополита Тихона, кроме митрополита Тихона?" – и дальнейшую тираду о каких-то давних связях "отца-владыки" Тихона в каких-то непонятных влиятельных кругах, которым "не нужна просвещённая Церковь".

Сложно спорить с конспирологическими измышлениями, но вполне можно задаться подобным вопросом. А что за "влиятельные круги" десятилетиями стояли за священником Георгием Кочетковым? Человеком, откровенно наплевавшим на церковное Священное Предание, игнорирующим священноначалие и проводящим свои собственные псевдоправославные богослужебные и богословские "эксперименты"? "Эксперименты", в начале этого года едва не закончившиеся серьёзной смутой в Тверской епархии, где кочетковцы, вопреки консервативно настроенным прихожанам, пытались утвердиться в кафедральном соборе самой Твери.

Хочется надеяться, на эти и многие другие вопросы, связанные с деятельностью священника Георгия Кочеткова и его адептов, ответят Синодальная Богослужебная комиссия, Синодальная Библейско-богословская комиссия и Богослужебная комиссия при Епархиальном совете г. Москвы. Деятельностью, которая столь сильно напоминает "протестантизм восточного обряда", как ещё четверть века назад кочетковцев метко охарактеризовала группа московского духовенства, включая приснопамятного протоиерея Димитрия Смирнова, издавшая более чем содержательный сборник "Современное обновленчество – протестантизм восточного обряда".

К слову, этот сборник весьма актуален и сегодня. И не только в отношении кочетковцев. Но, как говорится, "это уже немного другая история".