Новые подробности "дела Литвиненко" проливают свет на отравление Скрипаля

Обозреватель "Царьграда" Андрей Афанасьев обсудил с журналистом, продюсером киностудии "Русский час" и автором фильма "Дело Литвиненко: Глазами Шерлока Холмса" Александром Коробко параллели между делом об отравлении Сергея Скрипаля и аналогичным эпизодом с Александром Литвиненко.

Андрей Афанасьев: Насколько я понимаю, вы очень пристально занимались изучением отравления Александра Литвиненко. Как вам кажется, есть ли какие-то параллели с "делом Скрипаля"?

Александр Коробко: Сейчас мы можем наблюдать параллели в медийном освещении происшедшего. Точно так же, как и тогда, раскручивается некий сценарий, по которому во всём виновата Россия. Только в этом случае — персонально наш президент, о чём громогласно заявила министр иностранных дел Великобритании. В этих двух историях очень много похожего.

А.А.: Вы сняли большой фильм-расследование как раз о том, почему все обвинения Британией России в отравлении Литвиненко не выдерживают вообще никакой критики. Расскажите подробнее об этом проекте.

А.К.: Мы сняли фильм в 2012 году. И надо сказать, что его профинансировал Путин, но только не так, как подумают сейчас зрители. Тогда мы издали совместно с известным британским биографом Крисом Хатчинсом биографию нашего президента, которая так и называлась — "Путин". Она была независимой. То есть, собственно, меня Крис пригласил в качестве соавтора, это был британский проект. И книга стала невероятно успешной. Она была издана в Великобритании, России, Сербии, Голландии, во многих других странах. Она стала довольно успешной в коммерческом смысле, что дало нам возможность профинансировать своё расследование. Если у зрителя возникнут вопросы по поводу происхождения финансовых источников этого расследования, то вот они. Надо сказать, что к расследованию нас подтолкнул довольно "забавный" случай. "Забавный", конечно, в кавычках.

Моего друга в Великобритании обвинили в домогательстве. Там это довольно типичная история. И поскольку он пригласил меня на судебное разбирательство для того, чтобы я дал ему характеристику, я поставил ему и обвиняющей стороне условие пройти тест на детекторе лжи. Нашел полиграфолога — Брюса Бёрджеса, однофамильца одного из участников "Кембриджской пятёрки". Тогда он не имел никакого отношения к России. Он был известен по тестам на детекторе лжи в рамках популярного шоу Джереми Кайла на одном из британских каналов. Стороны по совету их юристов отказались пройти тест. Но Брюс появился у меня на "радаре". Когда я оказался в Москве, благодаря журналистам канала "Россия" я познакомился с Андреем Луговым и сразу же вспомнил о Брюсе. И подумал, что прошло уже около пяти лет с момента отравления Александра Литвиненко, а воз и ныне там.

Отношения России и Великобритании вернулись к уровню холодной войны, если не хуже. А ведь за некоторое время до отравления Литвиненко всё было очень хорошо. То есть Британия, возможно, к ужасу заокеанских "кузенов", стала очень сближаться с Россией. На Трафальгарской площади проходили фестивали "Русская зима". Стали ездить художники, журналисты, артисты из Британии в Россию и наоборот. Проходила, в самом лучшем смысле, русификация Британии после долгих десятилетий её американизации. И, наверное, это кому-то не понравилось. И вдруг неожиданно происходит отравление Литвиненко. Отношения просто разбиваются метеоритом. Мы, журналисты-международники, работавшие на линии Россия — Великобритания, решили каким-то образом помочь двум странам наладить отношения. Это, собственно, и сподвигло нас на то, чтобы самостоятельно профинансировать расследование. Я предложил Андрею Луговому пройти тест на детекторе лжи. Причём моим условием было то, что он не знает, кто будет его тестировать. А те, кто его тестировал, то есть Брюс и его сын Тристан, не знали до приезда в Россию, кого они будут тестировать. Я таким образом хотел исключить участие и с той, и с нашей стороны специальных служб, подковёрных игр и т. д. Абсолютно честный тест на детекторе лжи. И понеслось. В результате появилось то расследование, о котором мы сейчас с вами говорим.

А.А.: Если вкратце пересказать нашим зрителям, к каким выводам вы пришли?

А.К.: Мы пришли к тому, что, с нашей точки зрения, Россия никакого отношения к этому делу не имеет. Первое, что меня натолкнуло на эту мысль, — безоговорочное согласие Андрея Лугового пройти тест. Потому что, когда мы встретились, он меня не знал. Я для него был совершенно неизвестным журналистом-международником, получившим его телефонный номер от коллег с телевидения. Меня просто поразило, насколько он был уверен в своей невиновности. И это была не показная уверенность. Собственно, находясь под защитой Российской Федерации, если бы человек хоть чуть-чуть был виновен, у него совершенно не было бы никакой мотивации в чём-то убеждать журналистов. Он был бы абсолютно защищён, чувствовал себя спокойно и, наверное, не доказывал бы так страстно свою невиновность. Когда он согласился пройти тест, я уже на 99% стал уверен в том, что он действительно невиновен. Когда он прошёл тест, добавился всего лишь 1%. Но мы и на этом не останавливались. Потому что тест — это тест, это один из факторов. Мы пошли дальше. Поговорив же с профессором Хаппером, который был советником Обамы по ядерной безопасности, поговорив со многими свидетелями, экспертами, специалистами, мы нащупали невероятную сенсацию.

Здесь мы вступили уже в некую "зону змеи", как это называют киношники, в зону опасности. Потому что мы познакомились с человеком, который, боюсь, возможно, в силу участия в нашем расследовании, погиб. Речь идёт о Дэйве Вэсте, тогда довольно известном колоритном персонаже лондонского андеграунда. Надо сказать, что я работал в Британии много лет. Естественно, за это время ты узнаёшь страну по-настоящему. У нас в силу нашей журналистской специфики были самые разные знакомства. И один из людей, знавших в своё время легендарных братьев Крэй, державших в страхе лондонский Ист-Энд в 1960-е годы, свёл нас с Дэйвом. Потому что на улицах Британии, скажем так, начали поговаривать о том, что на самом деле этого русского — они имели в виду Литвиненко — отравили там. Ну, улица не в широком смысле, а некая прослойка лондонского андеграунда в Ист-Энде, которая, безусловно, существует.

Автор фильма "Дело Литвиненко: Глазами Шерлока Холмса" Александр Коробко. Фото: Телеканал "Царьград"

А.А.: Не самый рафинированный квартал Лондона.

А.К.: Безусловно. Так или иначе, сам бар-клуб Дэйва Вэста находился в респектабельной части Лондона. Он был, безусловно, как говорят в Англии, колоритным, большим, значимым персонажем. Носил яркий красно-малиновый пиджак. Гордился своими пролетарскими корнями. Выпускал сигареты с нецензурным названием. Когда мы с ним познакомились, он мне поведал историю, которая меня абсолютно шокировала. Выяснилось, что всё это время и британская полиция, и те, кому надо, знали, что Александр Литвиненко был отравлен не в баре отеля "Миллениум" Андреем Луговым, а за значительное время до того в баре "Абракадабра".

И наше расследование, наверное, вызвало в этом невероятном, эксцентричном, но очень честном лондонце желание, которое во многих британцах наблюдается, — жажды справедливости. Это в Британии тоже есть. Там есть, слава Богу, не только русофобы, но и люди, которые стоят за справедливость. Он был одним из них. И он собирался выступить на объявленном в январе, если я не ошибаюсь, 2015 года очередном раунде коронерского расследования, дознания по делу Литвиненко. Опять это дело вытащили из шкафа во время очередного обострения наших отношений с Великобританией.

Перед коронерским расследованием Дэйв Вэст погибает в пьяной драке, представьте себе, с собственным сыном. Ну а кто сказал, что "тёмные силы" убивают грубо? Кто сказал, что они не могут убить человека так, что никто не подумает, что это сделали они? Его убил сын.

А.А.: Получается, что после публикации этого материала в Британии всё как-то немножко пошло на спад. Они отказались от агрессивной риторики, кто-то даже взял свои слова назад. По сути, они признали, что Россия не отравляла Литвиненко.

А.К.: Вы знаете, это очень интересно. Ведь мы, когда тестировали Андрея на детекторе лжи, не делали из этого секрета. Собственно, это легло в основу нашего фильма. И мы, заручившись поддержкой одного из небольших спутниковых каналов на Sky в Великобритании, но имевшего определённую серьёзную аудиторию в несколько сотен тысяч человек, решили, что это хорошее начало. Потому что ожидать, пока нас "заметит" "Би-би-си", было бы смешно, надо было ковать железо, пока горячо. И мы пошли таким путём.

После трансляции на канале мы выставили фильм с тестом Андрея Лугового на YouTube. У него, по-моему, в течение нескольких дней зашкалило количество просмотров в несколько сотен тысяч человек. Стали, несмотря на информационную блокаду, появляться то тут, то там некие сообщения. И нам позвонил один шотландский журналист, сказав, что он звонит из, представьте себе, Sunday Times, и хочет взять у нас и у Андрея Лугового интервью на эту тему. То есть я в этот момент понял: наши усилия были замечены на самом верхнем информационном этаже Великобритании. Потому что Sunday Times — это значимо.

Андрей Луговой. Фото: globallookpress.com

А.А.: Безусловно.

А.К.: У нас взяли интервью по скайпу — у меня и у Андрея Лугового. Я переводил. Через два дня мне позвонил журналист и полушёпотом по телефону сказал: "Александр, вы знаете, мне очень неловко, но статью перед публикацией просто сняли". Я говорю: "А кто, кто снял?" Он говорит, что есть у них такой "ди" — это сокращение от defense. То есть это некая английская версия советского ГлавПУРа. Переводится это как Комитет оборонных записок. Некое цензурное ведомство. И вот, оказывается, они значимо, но незримо присутствуют, нависают над всеми британскими крупнейшими СМИ. И вот каким-то образом они узнали об этой статье. И сняли её.

Тогда мы поняли, что идёт настоящая блокада, и продолжили наши усилия на этом канале. Его возглавляет очень независимый, серьёзный шотландец, который так же, как Дэйв Вэст, обладал определённым чувством справедливости. На которого, наверное, было сложнее надавить, чем на Sunday Times. Поэтому он не так богат и известен, как менеджеры Sunday Times. Ну, так или иначе, он продолжил давать нам возможность транслировать наш проект. Опять же, мы выкладывали после эфира серии в YouTube. И в какой-то момент мы стали понимать, что "оболочка" вокруг дела Литвиненко, которое основывалось на лжи, политических спекуляциях, абсолютно безосновательном обвинении нашей страны, под действием наших "информационных торпед" начинает просто взрываться.

В тот момент, когда на только что начавшемся коронерском расследовании по делу Литвиненко коронер-судья, сэр Роберт Оуэн, заявил, что роль России рассматриваться не будет. Он это сделал с подачи Терезы Мэй, которая тогда возглавляла британский МВД — Home Office. Из письма, написанного Терезой коронеру, весьма запутанным, велеречивым языком, понять который просто невозможно, если вы не читали Оруэлла, можно было сделать следующие выводы: а) роль России рассматриваться не будет; б) это сделано не только в интересах дипломатии. Потому что появились некие спекуляции, что это делается для того, чтобы сохранить россиянам лицо. Тогда была очень серьёзная сделка между BP и "Роснефтью". Но нет, Тереза Мэй упомянула, что если бы причиной были только дипломатические факторы, то тогда бы это не явилось основанием для закрытия темы России. Она таким образом зашифрованно намекнула, что Россия-то здесь не при чём. Что обнажились бы другие, вероятно, секретные документы, которые коренным образом изменили бы восприятие этого дела. На самом деле это не России сохранили лицо, а сами себе, возможно, своим спецслужбам, возможно, британскому же правительству. Поэтому вот эта история с "Абракадаброй", с отравлением в баре Дэйва Вэста связана...

А.А.: За несколько недель до событий, которые считаются официальной версией.

А.К.: Совершенно верно. Они вели к совершенно другой, альтернативной и, очевидно, истинной причине отравления. Которой являлось не злонамеренное отравление Александра Литвиненко кем-то, а тем, о чём писали и говорили очень многие. Мне об этом говорили британские журналисты, имена которых из соображений этики и защиты свидетелей мы называть не можем. Но мне говорил это один из ведущих британских журналистов. А его мнение подтверждали материалы бывшего британского разведчика Ричарда Томлинсона, написавшего книгу под названием "Большая утечка", в которой он рассказывал об операциях-обманках.

Скорее всего, Александр Литвиненко использовался в такой операции-обманке, где пытались продать полоний, который, возможно, был произведён в реакторе третьей страны. Есть страны, которые находятся вне внимания МАГАТЭ. И вот он привёз полоний в Британию и, возможно, искал и нашёл тех, кто покупал или искал детектор для "грязной бомбы". Потому что полоний, его функция и основное назначение — быть основным ингредиентом запала для "грязной бомбы". Вот его и могли, Александра с этим полонием, использовать. Подчёркиваю — могли. То есть это версия. Но она из всех версий, с моей точки зрения...

А.А.: Вполне правдоподобная.

А.К.: Наиболее вероятная. И он отравился на работе.

А.А.: Проходит шесть лет, и в марте 2018 года Тереза Мэй в парламенте заявляет о том, что Сергея Скрипаля, бывшего сотрудника ГРУ, который переметнулся на британскую сторону, отравила Россия. И опять говорит, что и Литвиненко тоже мы отравили. Получается, что история повторяется и развивается по спирали. Настолько современное общество не привыкло анализировать информацию, что уже все забыли об истории с Литвиненко, а воспринимают историю с Сергеем Скрипалем как что-то новое, с чистого листа.

А.К.: Вы знаете, когда я читал транскрипт выступления Терезы Мэй, я был удивлён. Потому что британцы не славились как люди иррациональные. Понятно, что бывало всякое, и известно о британской политической "культуре", "культуре" в кавычках. Но такая иррациональность, такое купание в эстрогене — это что-то невероятное. Потому что забыть то, о чём ты говорила, писала шесть лет назад... А ведь она это писала... Или, обращаясь к ней как русский джентльмен, скажу: вы, госпожа Мэй, это писали шесть лет назад.

А.А.: Всего-то.

А.К.: Ну как же так? Вам изменила память? Как вы могли забыть о том, что роль России рассматриваться не будет не только по дипломатическим соображениям? То есть вы намекали на то, что есть другие причины. И вдруг, как ни в чём не бывало, пишете о том, что Россия убила Литвиненко. Это просто дискредитирует вас как политика. Это уничтожает остатки какой-то репутации, которая оставалась у вас как у наследника Маргарет Тэтчер и Уинстона Черчилля. Это просто несерьёзно.

Александр Литвиненко. Фото ИТАР-ТАСС/PHOTAS/PA Photos

А.А.: Насколько дело Скрипаля похоже на дело Литвиненко? Для вас как для человека, который в тех событиях разбирается очень хорошо и знает очень много именно подковёрной информации.

А.К.: Вы знаете, не совсем. Дело в том, что там был некий чёткий сценарий, со многими "известными". Была жертва и был виновный.

А.А.: Вы имеете в виду — виновный персонифицированный, в лице Лугового?

А.К.: Совершенно верно. Здесь есть такое ощущение некоей несогласованности. Точнее, ощущение того, что Британия используется "в тёмную". Вот ведь какая штука. Понимаете, мы, будучи сами страной с линейной политикой... Что я имею в виду? Что у нас всё "в белую". У нас есть президент, силовики, очень чёткая согласованность и цепочка действий — от президента до спецслужб и т. д. Нет "второго дна", которое живёт само по себе.

А.А.: Deep state.

А.К.: Совершенно верно, что называется, Deep state. Но ведь Deep state существует. Это невероятный феномен. Потому что многие будут говорить: это американцы, ЦРУ подстроили. Да нет, говоря, что это подстроило ЦРУ, мы льём воду на мельницу конспирологов. Потому что совершенно понятно: чтобы провести такую операцию, самому ЦРУ потребовалось бы очень серьёзно подставляться. Более того, тогда бы пошла официальная документация. Потому что любая спецслужба — бюрократическая организация. Там была бы целая цепочка событий, которая могла привести к некоему серьёзному скандалу и ответственности перед Конгрессом. А здесь мы имеем дело с новым феноменом. Есть официальные западные правительства и политики. А есть этот Deep state. Что это такое? О его существовании, о его фигурах мы узнаём из сериалов. Потому что на сегодняшний день Америка постигает саму себя и Запад через сериалы в большей степени, чем через новости.

А.А.: Абсолютно справедливо.

А.К.: И давайте посмотрим на такие сериалы, как "Карточный домик", Homeland, который у нас переводится как "Родина", но это слишком сакральное слово в русском языке. Homeland я бы скорей перевёл как "МВД", потому что Department of Homeland Security — новое образование в Америке.

А.А.: Внутренние дела.

А.К.: Совершенно верно. И есть такие, так сказать, не министерства, а организации, не внутренних, а заплечных дел. В последнем сезоне сериала Homeland есть описание подобной ситуации. Да, собственно, даже в нескольких сезонах есть персонаж по имени Дар Адал, который как раз и является теневой фигурой между ЦРУ и службами других государств. Человеком, у которого огромные средства, огромные возможности, сравнимые с возможностями государства. Ведь у нас в стране вряд ли найдётся частное сыскное агентство или частная структура, сравнимая с ГРУ или с министерством обороны. А в Америке — пожалуйста. У нас фирма Apple может поспорить по финансовой мощи со многими государствами. Но там внутри есть много своих "яблок", в том числе и гнилых. И вот какое-то из этих гнилых "яблок", возможно, абсолютно не находящееся в прямом взаимодействии с тем же ЦРУ или Дональдом Трампом, решает дела не в открытую с политиками, а кулуарно.

Обсуждают, что бы что-то такое придумать. Этот Путин, так сказать, эта Россия... что-то надо с этим сделать. И некий Дар Адал нажимает какую-то кнопку, в какой-то лаборатории синтезируется вещество, выбирается удобная цель. Найти Скрипаля не так сложно в маленькой Британии, где всё рядом. Где многое достаточно нелепо, где сотрудники местных спецслужб — не только Джеймсы Бонды, но и мистеры Бины. Где оставляют портфели с серьёзными секретными документами в пабе. Точно так же там не так сложно найти человека, который работает на МИ-6, этого Скрипаля, которого просто подставляют под удар. И обвиняют в этом Россию. А теперь ищи, кто это сделал.

Если ты будешь сканировать внешний контур, то получается, что неужели Тереза Мэй — пусть комичный персонаж нынешнего политического истеблишмента — или Борис Джонсон, тоже вроде бы и политик, но вроде бы и шоумен, на полном серьёзе могут, слезая со своего велосипеда, проинструктировать кого-то отравить несчастного Скрипаля газом под названием "Новичок". Это смешно. Конечно, не он. Конечно, шоуменами манипулировали, великолепно просчитав эту реакцию. Если действия человека определяет эстроген, а я, извините, здесь имею в виду не пол Терезы Мэй, а эстроген как некий знак, определяющий психологическое состояние элиты. Оно движимо не рассудком и не разумом. Оно движимо сырыми эмоциями. Оно движимо сырой русофобией.

Понятно, что людьми, которые так принимают решения, очень легко манипулировать. Я полагаю, так и было рассчитано третьей страной. Тогда как дело Литвиненко — это сугубо, на мой взгляд, внутреннее британское дело, где было всё понятно, где не было так много неизвестных. А вот сейчас Британия находится в очень сложном положении. Потому что уже перешли рубикон, уже выслали наших дипломатов, обвинили Россию. А сейчас столкнутся с тем, что их специалисты, безусловно серьёзные, которые всё-таки основываются на неких фактах, будут политикам говорить: нет, ребята, вы поторопились. И вот сейчас, конечно, ни Терезе Мэй, ни Борису Джонсону не позавидуешь. Потому что они, на мой взгляд, поторопились.

А.А.: Как говорится, я человек завистливый, но тут завидовать абсолютно нечему.