"Мы стреляем в космос городами". Но на Марс полетим не скоро
Юрий Гагарин снова в космосе. На сей раз – в облике космического корабля, носящего его имя. Имя Гагарин связано с космосом неразрывно. Как и имя Россия. Нет никаких "но": Россия была и остаётся на первом месте в среди космических держав, потому что недосягаема в пилотируемой космонавтике. США – лишь вторые.
12 апреля – день космонавтики. День, когда в космос полетел человек. Первый человек за всю историю человечества. И таким образом, это не просто день космоса, но день пилотируемой космонавтики. Именно в этот день любителям поныть на тему "Юра, мы всё… продули!" стоит напомнить: наша страна и мы все, её народ, по-прежнему остаёмся первыми в космосе. И не потому, что никто и никогда не отберёт уже первенства нашего Юры. А потому, что до сих пор только у России космические корабли с экипажами на борту летают в космос, как регулярные междугородные автобусы. Ну или как рейсовые самолёты с континента на континент.
Масштаб этого достижения становится понятнее, если вспомнить, что в ноябре прошлого года в космос поднялся и долетел до МКС первый за десять лет (!) пилотируемый корабль из США. И это был Очень Экспериментальный Полёт… в котором американцы всего лишь навёрстывали упущенное и осваивали уже давно освоенное нами.
Правда, ещё есть китайцы. Но и они летают сравнительно редко, и их полёты – до сих пор всё-таки экзотика. Это вам не "Союзы", которые доставляют космонавтов на МКС быстрее, нежели поезд довезёт от Москвы до Петербурга…
В общем, реально в космосе работают – именно работают! – пока только русские. Все шестьдесят лет со дня полёта Юрия Гагарина. Последовательно и целеустремлённо. Можно сказать, вообще без пауз – за исключением тех, что были неизбежны и необходимы после аварий космических кораблей. Всего двух, кстати сказать.
С трудовым праздником, Россия!
В чём мы соревнуемся с американцами?
К сожалению, именно у нас весьма немало людей, которые по подобным датам любят вставлять своё злобное "но", с извращенческим слюноотделением выискивая негатив во всём, что ни есть хорошего в стране.
А вот нет никакого "но" в нашей космонавтике! Корабли надёжны, как те самые автобусы. Космонавты хороши и профессиональны. Разрабатываются и уже даже испытываются двигатели следующего поколения. И их носители.
Корабли надёжны, как те самые автобусы. Фото: Roskosmos / Global Look Press
За этими новыми двигателями – будущее космонавтики. Ибо всё, нет больше ни килограмма, ни километра, как говорилось в известном фильме, у двигателей на химическом топливе любого вида. Земная орбита, максимум Луна – вот их предел, если говорить о пилотируемой космонавтике. Даже на Марс, что бы и как бы ни обещали по этому поводу (знаменитый Илон Маск даже даты называет), не отправить сегодня человека. Нет у нас пока таких человеков, которые не сгорели бы за полгода пути под жёстким космическим и солнечным излучением без защиты земных магнитных поясов.
И нет настоящего – научного, технологического, практического – смысла соревноваться с кем бы то ни было в создании новых космических кораблей нынешнего поколения. Совершенствовать, модернизировать, улучшать, делать, фигурально говоря, "Газель" вместо "полуторки" – это сколько угодно. А вот с той же многоразовостью – уже "засада". Сегодня взлёт старого доброго одноразового "Союза" обходится дешевле, чем один только возврат отработавших своё бустеров первой ступени. И с этим пока ничего нельзя сделать – экономика. На этом протух американский проект шаттлов, оказавшийся просто слишком дорогим, и возникла десятилетняя пауза в американской пилотируемой космонавтике.
Иное дело, что ныне экономика начинает поворачиваться к многоразовости лицом. Ну так и в России тут же принялись за работы в этой области. Это не отставание. Это стратегия.
Нет, сказать, что американцы отстали в космосе абсолютно во всём, было бы неправильно. Можно поседеть от зависти, наблюдая за завораживающими успехами американцев в деле межпланетной космонавтики автоматических зондов. Увидеть рассвет на Марсе – да, эту возможность предоставили человечеству, к сожалению, не мы. Как и возможность пролететь, словно вживую, над Юпитером или сделать оборот вокруг малой планеты Церера. Но и это – беда не космонавтики, а экономики. Космонавтика – дело дорогое очень, и слова "мы стреляем в космос городами" актуальны не только для времени полётов Юры и его коллег в 1960-е годы. Наша космонавтика протягивает ножки по одёжке. И то, что у страны не хватает денег для облачения её в одежду по росту – а лучше бы и на вырост, – беда в первую очередь страны.
И не потому, что страна не та, как оно принято за аксиому у злобных нытиков. А потому, что после 90-х нет у неё лишних городов, чтобы стрелять ими в сторону Юпитера. Хотелось бы посмотреть хоть на одного "всепропальщика", который предпочтёт лишиться квартиры, переехав в комнатку в бараке, сдать машину на нужды космической отрасли, пересевши в автобус на шасси той же "полуторки", шаром вымести из магазинов мясо и колбасу, перейдя на макароны на маргарине… – но чтобы вместо всего этого гордиться тем, что обставили американцев, скажем, на Венере. Подвиг Гагарина – это и его личный подвиг, и подвиг всего народа, который мирился с нищетою ради того, чтобы Юра оказался в космосе.
И снова – да, у народа тогда не особо и спрашивали о том, что он предпочёл бы в случае выбора. Но дело-то в том и было, что не стояло никакого выбора. Космонавтика тогда – побочная дочь военной необходимости. Вплоть до того, что только посвящённые знают, чего стоило главному конструктору Сергею Королёву добиться вставки в секретное постановление правительства по ракетам семи исторических слов:
...а также спутника, предназначенного для полёта человека.
Так что во главе всего стояли тогда вопросы национальной безопасности. А первый человек в космосе – это да, дело политическое, но полетел он всё же на ракете, изначально заказанной именно военными.
Космонавтика как работа
А сегодня космонавтика – сфера гражданская. Да, кивнём, – кроме той, что военная. Ну так в военной космонавтике, насколько можно судить по визгам и судорогам за океаном, у нас всё в порядке. В необходимых пределах, по крайней мере. Спутник-инспектор, осматривающий и прощупывающий американские аппараты, – это вообще-то тоже крупное научно-техническое достижение. Но нам про него ничего не расскажут.
Итак, пилотируемая космонавтика. Ничего мы тут не потеряли, не надо жаловаться Юре. По всем объективным показателям Россия тут – на первом месте и с большим отрывом. Вопрос, повторюсь, в том, что в ней, собственно, ещё достигать. На орбиту летаем. Как, повторюсь же, на рейсовом автобусе. На орбите работаем. Как в лаборатории любого НИИ. С орбиты надёжно возвращаем отработавшие своё экипажи, включая американцев и прочих ребят из прочих государств, грозящих нам санкциями.
Первая женщина покорившая космос – Валентина Терешкова и аппарат покоривший Луну – "Луноход -1". Фото: Keystone Pictures USA / ZUMAPRESS.com / Global Look Press
Что ещё надо?
На Луну слетать? А что там делать? Ну, кроме как попрыгать по лунной пыли? Как научная цель Луна – уже ничто. Как практическая – величина вовсе отрицательная. Экономический выход – ниже нуля настолько, что Антарктида рядом с этим – экваториальная Африка. Военного значения нет.
Про Марс уже говорилось. Пока долететь живым невозможно. Венера? Там и танк от давления и температуры потечёт. А камушки под её серым небом человечество опять-таки уже видело – кстати, благодаря русским посадочным аппаратам. Юпитер? В его могучих радиационных поясах человек не проживёт и недели, так что не будет никаких "станций на Амальтее". Звёзды? Нет, точно не в этой жизни…
Так что давайте с грустью, но честно признаемся сами себе: пилотируемая космонавтика… Не закончилась и не закончится. Она перестала быть открытием. Сегодня она – что-то вроде каботажного мореходства. На космических кораблях как на судах, снующих вдоль берега, доставляют обыкновенные грузы и обыкновенных пассажиров к месту назначения.
Нет, она не выродилась, пилотируемая космонавтика. Просто время Колумбов и Магелланов в ней прошло.
Но только Колумбы – они уже над временем. Они всегда – в вечности.
Как Юрий Гагарин.