"Мы можем приятно удивить наших партнёров": Путин заявил о разработке нового оружия
Президент объявил, что в России ведётся разработка средств борьбы с гиперзвуковым оружием. В этом, собственно, никто и не сомневался. Ибо это было очевидно: раз в стране ведутся разработки какого-то оружия, то непременно начинаются и разработки защиты от него. Можно это считать экзистенциальным принципом существования человечества, или философской категорией, или просто обычной логикой войны, но так было всегда. Против дубинки заводилась дубинка, против копья – щит, против меча – доспех, против пули – тактика рассыпного строя и так далее. Даже против ядерного оружия разработан, как это раньше говорили, "гроб". Ну, точнее – ГрОб, гражданская оборона. Против общего тотала ядерных разрушений и последствий обмена мегатоннами это, конечно, так, некоторое затягивание агонии. Но и это логично: абсолютной обороны не бывает так же, как абсолютного оружия. Зато из ГрОба выросла великолепная система нынешнего МЧС. И только с гиперзвуковым оружием эта схема, на первый взгляд, даёт осечку.
Полуабсолютное оружие
В самом деле. Как говорят военные, гиперзвук – это не цель. На гиперзвуковой скорости уже шесть десятилетий летают космические ракеты. Точнее, уже – на первой космической скорости, но всё равно же – больше положенных гиперзвуку 6 Махов. Цель овладения гиперзвуковыми скоростями в том, чтобы летающее на них оружие умело ещё и маневрировать, и нацеливаться, и поражать выбранные объекты.
А что значит – маневрировать? Да, именно: уклоняться от противодействия со стороны противника. Проще говоря, уворачиваться и/или убегать от его противоракет. И вот теперь давайте подумаем, как противодействовать оружию, сама идеология, само всё которого построено на том, чтобы обходить это противодействие.
Тут ведь нужно ещё помнить и о свойствах этого оружия.
Ещё раз: цель любого оружия – даже если это копьё неандертальца – доставить поражающий элемент до цели и поразить её, лишив способности к сопротивлению. В этом смысле гиперзвуковая ракета ничем от того древнего копья не отличается – лети себе и лети, покуда не встретишься с целью.
Принципиальное отличие от других видов ракетного оружия здесь в том, что а) скорость выше, чем у имеющихся в мире противоракет; б) ракета на этих скоростях способна маневрировать по крену и тангажу. Это делает её а) неуловимой и б) непредсказуемой. То есть – неуловимой в квадрате.
Отсюда возникает ряд физических особенностей у этого вида вооружений. Летит такая ракета в атмосфере, то есть преодолевает сопротивление воздуха. Из-за этого воздух вокруг неё нагревается, ионизируется, превращаясь в плазму. А плазма не пропускает электромагнитных лучей. То есть изделие становится сразу и недоступным для средств радиоэлектронной борьбы, и практически радионевидимым (почти, ибо что-то можно получить по ионизационному следу).
И как можно поймать и сбить такую цель? Это же сложнее, чем пулей в пулю попасть!
Ответ на этот вопрос Царьград постарался получить у одного из самых знающих и информированных военных экспертов России, военного обозревателя ТАСС Виктора Литовкина.
"Принципы простые. Сделать сложно"
Царьград: Каковы должны быть принципы действия у упомянутого Путиным контргипероружия?
Виктор Литовкин: Принципы простые. Сложно их воплотить в технике.
Во-первых, мы должны обнаружить эту гиперзвуковую ракету. Это уже в принципе сложно. Потому что она летит со скоростью, которая может опережать радиолокационную развёртку.
Затем мы её, эту ракету, должны уметь достигать. То есть мы должны иметь какой-то перехватчик, который будет лететь с не меньшей скоростью, нежели атакующая нас ракета. И при этом представлять, рассчитывать точку встречи с нею того самого нашего перехватчика, нашей противоракеты. А это означает, что перехватчик должен обладать как минимум такой же, а на деле – более высокой скоростью. Почему? Потому что может быть ситуация, когда наша ракета будет лететь вдогонку за той ракетой, или пусть даже под углом к той ракете. Поэтому скорость должна быть как минимум в полтора раза больше, чем у атакующей нас ракеты.
У нас должна быть система, которая может вести ракету, и должны быть вычислительные мощности, которые рассчитают точку встречи нашей ракеты с вражеской, несмотря на все её манёвры. Фото: MOD Russia/Globallookpress
Но при этом не забудем, что перед нами – не просто ракета, которая летит по предсказуемой баллистической траектории. Она ведь ещё и маневрирует. А следовательно, у нас должна быть система, которая может вести эту ракету, и у нас должны быть такие вычислительные мощности, которые рассчитают точку встречи нашей ракеты с вражеской, несмотря на все её манёвры. И это тоже очень сложный процесс. С баллистическими ракетами, повторюсь, всё примерно ясно. Потому что старт такой ракеты надёжно фиксируется. Например, теми же спутниками контроля космического пространства, спутниками противоракетной обороны, вообще системой предупреждения о ракетном нападении. Потом по наклону траектории и ряду других параметров система предупреждения рассчитывает, куда летит ракета, в какое место. И мы можем её где-то встретить на её пути. А когда летит гиперзвуковая ракета, нужна система, которая сумеет не только обнаружить её и её старт, но и контролировать её полёт. Ну и дальше и рассчитать точку встречи с противоракетой.
"Нет невыполнимых задач"
– А как её проследить, если она не отражает электромагнитных волн, будучи закрыта плазмой? Как в неё прицелиться?
– Ну, плазма всё равно видна. Эту плазму можно видеть на экране. И для того чтобы ракету сбить, ты бьёшь в облако плазмы, и всё там взрываешь. Ну, в принципе если процесс описывать.
– Получается, головка самонаведения должна быть оптической плюс инфракрасной?
– Она должна быть всякой. Там разные комбинации должны присутствовать. И облик цели, и действительно настройка на высочайшую температуру. Не просто температуру, а на высочайшую, которую даёт плазма. Идти на эту высочайшую температуру.
– Плюс по скорости контрракета должна быть тоже гиперзвуковой?
– Да, она должна уметь ещё с большей скоростью лететь.
– Тогда задача представляется невыполнимой. Контрракета сама в облаке плазмы, получается, лететь будет. То есть какая в этих условиях инфракрасная головка наведения? И с земли ею не поуправляешь, раз та же плазма электромагнитные лучи не пропускает…
– Нет, она не невыполнима. Любые задачи, в конце концов, выполняются. Но действительно, нужно очень сильно постараться, чтобы этого добиться в данном случае. Это и новые материалы, и новые физические принципы, и новые способы управления, и новые быстродействующие вычислительные машины. Гиперракета летит очень быстро. И времени между обнаружением стартовой вспышки и принятием решения очень мало. А ещё надо успеть рассчитать все контрманёвры в ответ на её манёвры, вычислить контртраекторию на её траекторию. А если их летит десяток? Тем более, они летят в облаке ложных целей? Попробуй определи, где настоящая боеголовка, а где просто летит кусок железа.
– Но в России, значит, решили эту задачу?
– Президент же сказал, что "мы сможем приятно удивить наших партнёров". Насколько оно будет приятным для них, правда, – вопрос открытый, но раз сказано, что у нас появится средство борьбы с этим оружием, – значит, какие-то подходы точно нарисовались.
Но у нас есть и, так сказать, принципиальный, комплексный ответ. У нас в основах ядерной политики записано – после получения достоверных сведений о старте ракеты стреляем немедленно в ответ. Не только по месту старта, но и по штабу, который запустил эту ракету.