Михаил Зуб: "Главная цель - доступность рыбы"

– Михаил, ваше вчерашнее выступление – крик отчаяния рыбаков о проблемах в отрасли?

– Крик отчаяния от неисполнения воли президента по созданию прибрежной инфраструктуры рыбопереработки и логистики. Этот блок президент озвучил на Госсовете 19 октября 2015 года. Есть позиция президента и есть механизм исполнения этой позиции. Так вот, механизм исполнения не соответствует требованиям президента. Проблема очень серьезная. На том историческом Госсовете президент начал менять идеологию отрасли с точки зрения ресурсов. Он сказал, что главная цель рыбохозяйственного комплекса – обеспечение населения доступной и качественной рыбопродукцией. Слово "доступной" – не выполняется. А почему? Потому что рыба уходит на экспорт, поскольку объемы экспорта увеличены. "Качественной" – тоже не выполняется. Потому что не создается система береговой переработки и логистики, не создается прибрежная инфраструктура. А дальше идёт уничтожение прибрежных регионов. Это же всё взаимосвязано.

Если президент на Госсовете четко ставит задачи, а они не выполняются, значит, надо ему доложить. Вот поэтому была принята такая форма обращения.

– Россия, обладающая огромными ресурсами, должна есть вкусную и доступную рыбу. Что для этого нужно?

– Есть 633-е постановление правительства (от 25 мая 2017 года – прим. "Царьграда") о строительстве объектов инвестиций. По нему могут быть два объекта: фабрика или добывающая компания. Фабрика должна переработать 25 тысяч тонн сырья в год. Конкретно хозяйствующий субъект анализирует это постановление. Он планирует строить фабрику. Но понимает, что для этой фабрики надо иметь причалы, холодильники и прочее. Потому что 25 тысяч тонн надо где-то принять, уложить и обработать. Фабрика есть, а сырья нет.

И тут же выходит второе постановление с разрывом в четыре дня – 648-е (от 29 мая 2017 года – прим. "Царьграда"). И 648-е постановление говорит: вы можете переработать всего 4 тысячи тонн. Люди, которые строят, рассуждают: а зачем нам задумываться об инфраструктуре? Ну, построил фабрику, получил квоту. Это порядка 10 тысяч тонн. На рынке данная квота стоит в пределах 15 миллионов долларов на 15 лет. Государство дарит 200 миллионов долларов. И тот, кто получил эти деньги, отбивает их только на одной ренте от квоты за один год. А дальше, если он всего 4 тысячи тонн должен переработать, то его рыба не придет в Россию, его рыба будет уходить за границу. А фабрика будет выполнять функцию «потемкинской деревни».

Мы категорически с этим не согласны, потому что нарушаем идеологию президента. Мы не создаем логистику. Мы не входим в порт. Вот в чем причина. А создалось такое впечатление, что я там что-то пиарил, куда-то выходил. Мне это сто лет не надо. Я уже переболел всеми звездными болезнями. Мне просто надо, чтобы делалось дело.

– А какие-то документы вы передавали президенту по этой проблеме?

– Я вчера передал документы. Надо связать Дальний Восток с Мурманском. Обязательно. Надо создавать на базе порта в Петропавловске-Камчатском точку накопления, связать ее с незамерзающим портом в Мурманске. Вводить в эксплуатацию лихтеровоз «Севморфлот». Этот лихтеровоз должен иметь минимум четыре комплекта контейнеров. У него разовая загрузка в пределах 1700 40-футовых контейнеров. Одна партия должна быть в торговом порту Петропавловска, вторая находиться в Мурманске, третья – в Центральном федеральном округе, четвертая – на судне. То есть мы должны обеспечить где-то порядка 7 тысяч штук контейнеров.

На Дальнем Востоке идёт активное строительство ТОРов – территорий опережающего развития. Выделяются бюджетные деньги. Эти деньги идут на оборудование, которое нужно этим ТОРам.

Что делают сегодня дальневосточные ТОРы? Они заключают контракты с Китаем. Почему? Потому что на Камчатку можно привезти только через Владивосток. Значит, во Владивосток сырье идет по Транссибу, потом надо грузить на суда. Затраты же на судно из Владивостока до Камчатки почти такие, как по Севморпути. Это ненормально. Плюс Транссиб, плюс перегрузки. Естественно, структуры, которые имеют бюджетные деньги на ТОРы, будут работать с Китаем. Они запускают экономику Китая.

Если же мы создаем поток рыбы с Дальнего Востока в Мурманск, то контейнеры на обратной загрузке пойдут груженые оборудованием для ТОРов. Мы можем бюджетные деньги, которые выделены на территории опережающего развития, направить в развитие промышленности 18 регионов Центрального федерального округа.

Теперь смотрите дальше. Если мы сегодня покупаем рыбу на Дальнем Востоке условно по 52 рубля – средняя цена килограмма, плюс даже 10 рублей на перевозку – это 62. Плюс обработка ее в Мурманске – еще 3 рубля. Плюс доставка до Центрального региона – еще 3 рубля. Даже если мы возьмем 20-процентную наценку системы торговли – это не 300 рублей. И это требование президента. Он же говорит: главная цель – это доступность рыбы. Но как рыба может быть доступна, когда курица стоит в три раза дешевле рыбы?

Мы на самом деле хотим обеспечить российский народ рыбой. Я вчера это услышал. Я убедился, что это мой президент, за которого я буду сражаться. Мне ничего не надо в этой жизни. Я просто делаю дело. Вот ради чего я вчера туда пришел.

– Возможно, вас уже пригласили на какое-то совещание, посвященное проблеме?

– Официально нет. Но предварительно мы говорили с Собчаком, это заместитель Шестакова (Илья Шестаков – глава Федерального агентства по рыболовству – прим. "Царьграда"). Он мне сказал: понедельник – вторник, возможно, будет. Я пока точно не знаю. Но пригласят…

Я как набитая энциклопедия, знаю каждую запятую закона и всех постановлений. Поднялся, подпоясался и в бой. Мне не нужно готовиться дополнительно.