Георгий Тесля-Герасимов: "Как нам победить? Россию надо больше любить"

На русскую землю Донбасса Георгий Тесля-Герасимов вместе с оператором Дмитрием Богатиковым приехали несколько недель назад. Первое утро в Донецке встретило гулом канонады – всего в нескольких километрах от города идёт настоящая война.

Из Донецка Георгий отправился в Мариуполь, где присоединился к батальону "Пятнашка". Вместе с бойцами он провёл несколько недель, делил трудности фронтового быта, побывал на промзоне, где почти каждая бетонная плита пробита пулями и снарядами.

Войну словами объяснить невозможно

Недавно Георгий Тесля-Герасимов вернулся обратно в Москву. Ведущая программы "Царьград. Сегодня" Диана Сорокина взяла у него интервью.

Диана Сорокина: Первый вопрос, который сразу возникает: почему ты решил поехать в Донбасс?

Георгий Тесля-Герасимов: Это мой долг, моя обязанность – быть там. Это наша, русская земля, политая кровью русского солдата. Моё оружие – творчество. И я чем могу, тем и должен помогать нашим братьям, нашим бойцам, которые освобождают  землю от нацизма.

– А каково это – не играть военного в кино, а быть им в реальности?

– Фронт – это то, что словами объяснить невозможно, это надо почувствовать, будучи на передовой. В театре и в кино я много раз играл военных. Попадая туда, в Донбасс, ты пытаешься вспомнить военные ленты, пытаешься себя сопоставить с происходящим как мужчина, как человек, как патриот. И понимаешь, насколько здесь всё серьёзно.

– А как удалось попасть в батальон "Пятнашка"? Насколько я знаю, они не особо жалуют журналистов.

– Когда я пришёл на наш канал, меня почти сразу отправили в командировку в Донбасс. Я приехал, и мы с Дмитрием Богатиковым как-то очень просто влились к "Пятнашкам". Мы стали с ними братьями – с этим легендарным подразделением, с "Абхазом".

Я вернулся в Москву, и оттуда мне уже пошли звонки: "Когда ты приедешь? Жора, приезжай". Мы там смогли стать своими. Приняли прекрасно и отпускать не хотели. Перед отъездом устроили концерт, играли на трофейном баяне – кстати, называется "Украина", – на гитаре. Пели вместе песни, естественно, и "День Победы".

Нас очень тепло проводили со словами: "Мы вас здесь ждём".

Георгий Тесля-Герасимов и бойцы "Пятнашки". Фото: Царьград

– А как проходит один самый обычный день батальона?

– Я могу рассказать то, что сам видел, где был непосредственным участником. Нас забирали из гостиницы, везли в батальон на утреннее построение с перекличкой. Потом в штабе проходил "разбор полётов", раздавали задания, куда кому ехать, боевые выезды или не боевые.

Батальон – как единый организм, каждый делает своё дело. Конечно, есть и необстрелянные ещё бойцы – это те, кто пришёл в батальон по мобилизации. Они занимаются хозяйственными делами, копают учебные траншеи, то есть тоже вносят свой вклад в общее дело. Ведь спецоперация – это не только стрельба из автоматов.

Местные нас ждали, они понимают, что идёт спецоперация, и терпят ради Победы

– А с местными жителями удалось пообщаться, узнать, о чём они думают, как живут?

– Конечно. Я человек коммуникабельный. Был случай. Вышел я на утреннюю прогулку, знакомился с городом. Впереди меня шла женщина с пустыми пятилитровыми бутылками, я её окликнул, чтобы спросить, как пройти на ближайший рынок. Она оглянулась – и от меня бегом.

В чём причина, я не понял. Потом подумал, может, некоторые жители не воспринимают наши действия? Может быть, она или её семья не согласны?

Но больше я такого нигде не встречал, хотя специально брал интервью даже у тех, кто в этой крепости сидят – грязные, немытые, – никто ни разу не обвинил нашу страну в том, что мы проводим нашу спецоперацию. Наоборот, все говорят, что ждали нас. Понятно, что человек жил-жил, а тут бои под окном. Тем не менее люди терпят, надеются на то, что всё это закончится и наступит мир. Все настроены на победу.

Я как гражданин России приехал туда и понял, что нас, русских, там любят. Верят нам, долгие эти восемь лет нас ждали. Даже Мариуполь, хотя, казалось бы, там люди должны были быть настроены против нашей спецоперации.

У меня даже было такое предубеждение, что мы сейчас приедем, начнём задавать вопросы, люди будут раздражены. Ничего подобного. Мало того, нас даже приглашали в гости на обед, который они все готовят на печечках у подъездов.

Но самое главное, что я ощутил, повторюсь: несмотря на разрушенный город, который превратился в крепость, люди внутренне с нами, они так настроены. У основной массы нет агрессии, нет негатива по отношению к нам. Это самое главное.

– Ты говорил о местных жителях, что они, что бы ни происходило, остаются людьми. А военные? Меняется ли что-то в их сознании?

– Понимаешь, в чём дело, ребята воюют с 2014 года. Конечно, в их сознании, в их характере что-то меняется. Но все они остаются людьми. Я общался практически со всеми бойцами подразделения – от вновь пришедших до тех, кто имеет уже большой военный стаж. Они так же шутят, улыбаются, чувствуют, звонят родителям, жёнам, детям по вечерам.

В этом смысле всё в порядке: мы не звери, что отличает нас от тех подлецов, кто на той стороне. Вы же все видели эти ролики, что они там творят с пленными. Мы так не делаем. Мы пленных кормим, одеваем, лечим, общаемся с ними. Это проявляется наш русский характер, мы, русские люди, такие. И нам не надо становиться другими.

Вокруг "Абхаза" всегда тревога, но сам он человек сдержанный, настоящий герой

– Командир батальона "Пятнашка" "Абхаз" – насколько я знаю, один из последних легендарных командиров, которые воюют с самого начала войны и остались живы. Можно ли сказать, что он каждый день ходит под прицелом?

– Я не возьму на себя смелость говорить, ходит ли он под прицелом, но я ощущал внутреннюю тревогу, когда мы с ним ездили куда-то. Но не его внутреннюю тревогу.

Скорее тревога была рядом, а "Абхаз" – человек уравновешенный, сдержанный, любящий солдата, понимающий войну, её стратегию. Но тревога вокруг него присутствует. Он легендарный для ДНР человек, а недоброжелателей вокруг много. Он это понимает, но по нему этого не видно. Это настоящий мужчина, настоящий воин, настоящий патриот нашей страны.

– Что больше всего зацепило в нём как в человеке?

– Доброта к людям. Это, как мне думается, современный Александр Суворов. Это герой нынешнего времени. Сейчас время героев, и о них надо говорить, не надо тут излишней скромности. Герои есть герои.

Георгий Тесля-Герасимов и комбат Пятнашки" "Абхаз". Фото: Царьград

– Ты говорил о том, что там не любят журналистов. Почему?

– Журналистов там не "не любят", к ним относятся ровно. Вопрос в другом: что это за журналисты приезжают. Я в фойе гостиницы познакомился с журналистом из Италии. И решил взять у него интервью и узнаю у него о том, что он здесь видит, какая у него позиция, какие ощущения от происходящих событий.

Я к нему подошёл, предложил побеседовать, а он отказался со словами: "Меня не так поймут там, дома. У меня потом будут проблемы". Но ведь журналист должен быть честным человеком. Это профессия. Если он приезжает к нам и отказывается дать мне, русскому журналисту, интервью, о чём это говорит? Значит, он лукавит?

Он приезжает сюда, чтобы намутить какой-то репортаж, какие-то сводки, в которых всё будет "шито-крыто". А поговорить со мной он струсил. А разве журналист имеет право трусить? Он приехал сюда, к нам. У нас здесь конфликт, который мы пытаемся решить. А он мне отказывает в интервью. На мой взгляд, это не совсем корректно.

Информационная война – позиции выравниваются

– А что касается информационной войны в целом? Как ты считаешь, мы в каком сейчас положении?

– Конечно, мы эту информационную войну проигрываем. Сейчас как-то более-менее дисбаланс выравниваться стал. Но было… Причём военные сами говорят, что мы проигрываем войну в средствах массовой информации. И это привело ко многим жертвами сейчас, во время спецоперации.

Но если б знали, как говорится, то соломку бы подстелили. Русский народ как: любим-терпим, терпим-любим, и только потом – ба-бах! Гром – и мы пошли вперёд!

А возможность переломить ситуацию у нас есть. Мы над этим работаем. Даже сейчас, когда с тобой здесь сидим и разговариваем.

– А что ещё можно сделать?

– Как нам победить? Россию надо любить больше. Вклад же не только военный может быть. Каждый должен понимать своим мозгом, что ты пишешь, что ты говоришь.