Цена шутки

Прокуратура города Майнц начала проверку по делу популярного немецкого сатирика, журналиста и телеведущего Яна Бемерманна, обвиняемого в оскорблении президента Турции Реджепа Тайипа Эрдогана.

Обижаться на западных сатириков стало среди представителей исламских стран доброй традицией. За текущий год в одной только Германии это второй подобный скандал (первый случился в марте, после другой сатирической передачи, вышедшей в эфире федерального канала ARD), но теперь Анкара оскорблена всерьез. 

Надо признать, Бемерманн действительно перегнул палку. В стихотворении, прочитанном им в эфире телеканала ZDF Neo и посвященном Эрдогану, есть все: расизм, обвинение в зоофилии, сравнения головы лидера Турции с его гениталиями и тонны нецензурной лексики.

Ведущий комедийной передачи Neo Magazin Royale Ян Бемерманн. Фото: meduza.io

Пока что Анкара демонстрирует подход в высшей степени цивилизованный. В полном соответствии с законом, турецкая сторона подала ноту с требованием расследования в МИД Германии. Кроме того, президент Эрдоган лично подал заявление об оскорблении в немецкую прокуратуру. Для сравнения вспомним, к чему привели подобные публикации в скандальном французском журнале "Шарли Эбдо".

Тем не менее немцы перестраховываются: телеканал ZDF уже отменил выпуск очередного шоу Бемерманна Neo Magazin Royale, а сам сатирик, по сообщению "Райнише Пост", находится под охраной полиции.

Немецкие комментаторы уже окрестили происшествие "проблемой Бемерманна" и считают, что оно  может всерьез осложнить отношения Берлина и Анкары. Вряд ли сатирик ожидал такого резонанса и вряд ли думал, сколько крови он попортит и без того в последнее время чувствительной фрау канцлерин.

ВЕЛИЧЕСТВО ДОЛЖНЫ МЫ УБЕРЕЧЬ

Статья 103 Уголовного кодекса ФРГ "оскорбление органов и представителей иностранного государства" - закон  для Германии настолько экзотический, что большинство юристов просто не помнят, когда его применяли в последний раз.

Генеалогия "сто третьей" восходит ко временам, когда под "представителем иностранного государства" понимался монарх, а за его оскорбление полагалось пожизненное заключение. В нынешний вид, когда под действие закона попадало оскорбление не только особ королевской крови, но любых официальных представителей государства вообще, закон был приведен при Кайзере Вильгельме II. После поражения Германии во Второй мировой войне и последующего пересмотра уголовного кодекса статью оставили практически без изменений по инициативе британской оккупационной администрации, поскольку подоспел прецедент. В 1949 году журнал "Шпигель", который выпускали в британском секторе, имел несчастье нелестно отозваться о датской королеве.

Последний же раз о статье 103-й всерьез вспоминали в 1967 году, когда иранский шах Реза Пехлеви пытался применить ее против немецких демонстрантов. Тогда немецкому министру иностранных дел удалось замять дело.

По закону, для того чтобы прокуратура смогла официально выдвинуть обвинение, необходимо не только обращение потерпевшей иностранной стороны, но и официальное одобрение правительства Германии на проведение следствия. И именно этого одобрения Турция сейчас ждет от Берлина.

Таким образом, обращение Эрдогана загнало Меркель в позицию, в которой она уже и так постоянно находится с самого начала ее вынужденной дружбы с турецким лидером - в очередной цугцванг. Меркель заявила, что проверка по делу займет несколько дней. В эти дни ей предстоит решить, что же ей дороже - свобода слова и самовыражения и дружба с "четвертой властью" (а пресса, сдай она их коллегу Эрдогану, ее не простит) или решение миграционного кризиса и необходимая для этого поддержка Эрдогана.

МЕРКЕЛЬ И ЭРДОГАН - ПАРТНЕРЫ ПОНЕВОЛЕ

Нынешние отношения президента Турции и  канцлера Германии по большому счету обусловлены единственным фактором - упрямством последней. Меркель готова искать решения по миграционному кризису с кем угодно, только не с Москвой. Такой подход ставит ее в заведомо слабую позицию, и Эрдоган, который мотивы Меркель прекрасно понимает, позицией этой умело пользуется.

Турция - главный шлюз, через который беженцы попадают в Европу. В 9 палаточных лагерях там живут 2 миллиона одних только сирийцев, которые, конечно,  не хотят ближайшие месяцы и годы прожить в палатках. Пускать их дальше или нет, прикрыть глаза на нелегальный трафик или держать границы на замке по всей строгости закона - все эти решения лежат в компетенции Турции. Более того, беженцы из Сирии продолжают прибывать, и Меркель, вместо того чтобы вместе с Москвой устранять первопричину этого бегства, пытается  разобраться со следствием. Вернее, просто откупиться от него, обещая Эрдогану деньги, безвизовый режим, что угодно, лишь бы сохранить лицо и не садиться за стол переговоров с Путиным.

Турция - главный шлюз, через который беженцы попадают в Европу. Беженцы из Сирии в городе Килис на юго-востоке Турции. Фото: Lefteris Pitarakis/АР/ТАСС

В такой ситуации у турецкого лидера на руках оказываются все карты, и он разыгрывает их, не торопясь. Контроль за потоком беженцев - штука относительная. Сегодня границы открыты, завтра закрыты, а послезавтра - вообще не поймешь. Да и к тому же всегда есть возможность свалить всю вину на нелегальный трафик.

Миграционный кризис стоил многих седых волос и бессонных ночей канцлеру Меркель,  в ее последних пресс-конференциях и интервью на эту тему чувствуется усталость. Этот кризис, с чем она войдет в историю, ее ахиллесова пята, и Эрдоган, прекрасно это понимая, играет свою игру. 

Теперь лидер Турции вошел во вкус, примеряет на себя роль Саломеи и требует на блюде голову Бемерманна. Что бы сейчас ни предприняла Меркель, любое ее решение будет заведомо проигрышным.     

ИГРА НА ЧУЖОМ ПОЛЕ

Парадоксальность нынешней ситуации в том, что Анкара, предъявляя претензии к Германии, опирается на ее же закон. Однако закон, воспринимаемый нынешним европейцем как архаичный, как будто посылающий привет из той эпохи, когда честь была понятием абсолютным, а оскорблять друга ли, врага ли "ради красного словца" было не принято. И вот теперь Реджеп Эрдоган, турецкий лидер, мечтающий о реконструкции Османской империи, напоминает Европе о ее же ценностях.

Жители нынешнего Евросоюза, где приличной считается постмодернистская ирония и где уже сами границы чести, достоинства и их оскорбления размыты, теперь говорят о том, что действие статьи 103-й надо отменить, и искренне недоумевают: "А чего он обиделся?". Меркель проигрывает Эрдогану не только потому, что сама дала себя поставить в ситуацию цугцванга, но и потому, что играет против противника, точно знающего, где границы, что с ним можно, а что нет. С немецкой же стороны ситуация совершенно лишена той самой однозначности, которую видит Анкара. Эрдоган, вроде бы, "диктатор", но вроде бы и партнер. С одной стороны, свобода слова превыше всего, с другой - уважение к традициям других народов в рамках доктрины мульти-культи. Ведь будем честными до конца: расскажи Бемерманн тот стих в любом берлинском ларьке с денер-кебабом, с ним не стали бы судиться - его просто насадили бы на шампур.

"Проблема Бемерманна" разрешится так или иначе. Что там Бемерманн, уже про "Шарли Эбдо", где шутка обернулась кровавой драмой, успели забыть. Но это - еще один шаг навстречу новой реальности, которая ждет толерантный и мультикультурный Евросоюз нынешней сборки. Европе в очередной раз дают понять: шутки кончились. Открывая двери миллионам носителей чужой культуры, будь готов отвечать за слова уже не по гамбургскому, а по сирийскому и египетскому счету. Затевая дружбу и стратегическое партнерство с самопровозглашенным реконструктором Османской империи, будь готов приносить ему жертвы, в том числе одну из самых "священных коров" - свободу слова. Не имея своих правил и своих парадигм, готовься играть по чужим.