Александр Дугин: Большевики систематически истребляли русский народ
У прозападных правозащитников не должно быть монополии на День памяти жертв политических репрессий
Вчера в России отмечался День памяти жертв политических репрессий, напоминает философ и политолог Александр Дугин.
Политические репрессии в нашей истории, отмечает он, имели место, и мы должны об этом знать и помнить. Но прежде чем осуждать все репрессии в целом, надо выяснить, в каких случаях они были оправданы, против кого были направлены и кто был заказчиком и исполнителем.
Важно помнить классическое определение государства социолога Макса Вебера: государство - это единственная инстанция, имеющая право на легитимное насилие. Насилие, которое осуществляет государство, не является и не может являться преступлением. Просто потому, что именно государство всегда решает, что законно, а что нет.
Поэтому осуждение политических или каких-то иных репрессий, осуществленных государством, возможно либо когда данное государство захвачено другим и лишено суверенитета, либо когда представители одного режима или одной политической системы укоряют в этом другой режим или другую систему. А это бывает после революции или переворота, указывает политолог.
То, что для большевиков в начале ХХ века было репрессиями, для монархистов в то же время было законными мерами по укреплению порядка в империи. И наоборот, то, что для большевиков уже после революции было легитимной защитой молодого советского государства, для тех же монархистов, а также для эсеров, анархистов и всех остальных было кровавым террором, констатирует Дугин.
До 1991 года государство было советским и основывалось на коммунистической идеологии. О политических репрессиях большевиков говорить было не принято, а критике, и то умеренной, подвергались лишь отдельные "перекосы". Лишь после того, как СССР рухнул, а социалистическую идеологию сменила либерально-капиталистическая, в 1991 году был установлен День памяти жертв политических репрессий. На сей раз большевизм проиграл, а сбросившие его либералы обвинили большевиков во всех смертных грехах, указывает политолог.
Каждый режим в истории имеет свое время. Уже сегодня лихие 1990-е, в которые состоялся самый разгул либерализма, признаны криминальными и позорными, а либеральная идеология, по сути, полностью отвергнута всем обществом. Соответственно, и отношение к политическим репрессиям, с которыми более всего носились как раз правозащитники из либерального лагеря, утрачивает свою остроту, и многие назло либералам, предупреждает Дугин, стремятся приуменьшить их размах и их значение.
Но помимо этой явной манипуляции большевиков и либералов, стоит обратиться к этой по-настоящему трагической теме с русской точки зрения. В ХХ веке, в советский период, были уничтожены миллионы русских людей. Репрессии коснулись многих народов - всех граждан империи, но русские, составлявшие ядро этой империи, приняли основной удар на себя, подчеркивает политолог.
По сути, мы имели дело с систематическим истреблением русского народа, который совокупно попал в глазах большевиков - особенно первого созыва - в число "буржуазных элементов". Ведь русским было духовенство, дворянство, купечество и крестьянство. А всему этому, кроме самых нищих крестьян, места в советском обществе не было.
Да, в разные годы советской власти террор затрагивал разные слои населения. Иногда обрушивался на голову тех или иных этнических групп. Но главной и основной мишенью был русский народ, который в целом был признан контрреволюционной силой, за исключением тех, кто пошел служить большевикам, указывает Дугин.
Конечно, продолжает он, постепенно все несколько изменилось. Русские, принявшие большевизм, шаг за шагом меняли его природу. И вот уже репрессии падали на голову ленинской гвардии, которая, собственно, и выступала на предыдущем этапе в роли палача. Накануне Великой Отечественной войны Сталин вообще вспомнил о существовании русского народа и Русской Церкви. А после 1950-х годов репрессии перестали быть столь массовыми и столь масштабными.
Но мы вполне можем и должны вспомнить жертв этих репрессий, подчеркивает политолог. Причем не только невинных, но и виновных. Ведь красные - это лишь половина нашего русского общества ХХ века. Вторая половина - белые или, по крайней мере, не красные. И вот они-то знали, за что идут на мученическую гибель - за Христа, царя, империю и народ. И они пали за свои идеалы. И если это также и наши идеалы, и если для нас страдания и гибель миллионов людей не пустое слово, то память об умученных большевиками должна быть для нас святой. И имена палачей мы забывать не вправе.
День памяти жертв политических репрессий, заключает Дугин, надо отобрать у прозападных правозащитников, которые пытаются превратить его в монополию. У нас есть право на нашу русскую память и на нашу русскую правду. Иначе мы не народ, а покорная масса. Но мы не таковы…
